Ехали с ветерком. Буквально. Габриэль лихо управлял «чертовой таратайкой», как прозвал про себя Виталик транспортное средство на паровой тяге. Оборотень крутил большой руль, дергал рычаги, даже дудел в ужасно громкий свисток, хотя на дороге не попалось ни одной машины, ни одного человека. Габриэль ни разу не остановился, чтобы подбросить березовых дров в топку, и Светлый подумал, что тут не в одних дровах дело, а возможно, что локомобиль ехал на магии, а шум, треск и дым – лишь очень хорошая имитация. Наконец вдали показалась темная громада Города. Виталик нагнулся к уху Лидии и спросил:
— А где все люди?
Вампиресса отгородила пассажиров «сферой тишины» от шума, чтобы разговаривать, не повышая голоса, и ответила:
— Иные? Они не любят ходить в гости. Каждый занят своим любимым делом, которое он не доделал в ТОЙ жизни. Мы, например, играем и поем, кто-то рисует, а кто-то дни и ночи просиживает в барах и ресторанах, Габриэль занимается сельским хозяйством и иногда помогает механику, который сделал эту телегу. Сколько я натерпелась, пока муж научился ездить!
Габриэль обернулся и что-то прокричал, но пассажиры, укрытые заклинанием, ничего не услышали. Оборотень лихо крутанул руль и остановился у небольшого домика под развесистыми липами, возле которого стоял, приложив козырьком руку к глазам, маленький большеголовый человечек в синем комбинезоне.
— Это механик Черепанов, или, попросту, Череп, – сказала Лидия, снимая «сферу тишины», и Виталик снова услышал адское пыхтение парового котла.
— Что-то колесо стучит, попрошу, чтобы Череп посмотрел, – пояснил оборотень, спрыгивая со своего места. – А вы можете пешком дойти, до города рукой подать. И погода хорошая.
— И то правда, дорогой! – сказала Лидия, поднимая футляр с гитарой. – Виталик, не стой столбом, подай дамам руку.
Светлый сошел первым и протянул обе руки.
— И даже две!
Маленький механик, путаясь в высокой траве, подбежал к локомобилю.
— Сам Великий Сумрак послал мне вас сегодня! – вскричал Череп. – Дамы! Джентльмены! Помогите мне, и я помогу вам! У меня на сегодня задание от ЦБ наштамповать денег, но я хронически не успеваю. Сделал только полмешка!
— Хорошо, а наша доля сколько? – поинтересовался оборотень.
— Пять процентов.
— Сколько?
— Семь!
— Сколько, сколько?
— Ну, десять! – застонал механик. – Себе в убыток! Братцы, помилосердствуйте! Не губите!
— Ладно, – смилостивился Габриэль. – Поможем, Светлый?
Виталик, молча, кивнул.
— Показывай, что делать. Потом машину посмотри. Правое переднее стучит.
— Посмотрю, посмотрю! Пошли на задний двор! Пресс там!
Пресс располагался среди куч разнообразного металлолома и разных непонятных конструкций. Он представлял собой невысокую колонну с длинной ручкой, из которой торчала узкая медная лента.
— Ребята, вы попробуйте, а я посмотрю.
— А чего тут пробовать! – заявил оборотень, поплевал на ладони и взялся за ручку. – Я буду давить, а ты, Светлый, подсовывай! Начали!
Из пресса посыпались медные кругляши, а Череп взял деревянный ящик с инструментом и ушел к локомобилю.
— Во-во! И дам развлекай! – крикнул ему вслед Габриель, не переставая давить на ручку.
К вечеру они наштамповали целый мешок монет, из которых оборотень взял пригоршню, рассовал по карманам, а мешок тщательно завязал и отнес в машину, у которой механик поменял колесо. Путешественники расселись по местам, и локомобиль с грохотом покатил по дороге. Солнце садилось и заливало окрестности мягким розовым светом. Красиво, ничего не скажешь, подумал Виталик. Спереди темной громадой наплывал Город…
Двойной Дозор. Клуб «Белый клык»
Город уже зажигал первые огни, когда локомобиль подкатил к заставе на въезде. Поперек дороги лежал полосатый черно-белый шлагбаум, сделанный из бревна, возле которого топтался хмурый нечесаный мужик в мятой солдатской форме времен царицы Елизаветы. Треуголка и сапоги отсутствовали, как класс, а вместо них – грязная косынка защитного цвета и шлепанцы-вьетнамки.
— Это что за клоун? – сказал Лидии Виталик.
— Это – местная достопримечательность. Подать собирает.
— А объехать его нельзя? Места кругом сколько хочешь.
Вампиресса пожала узкими плечами.
— Не принято. Необходимая условность…
«… Иль мне в лоб шлагбаум влепит непроворный инвалид», – вспомнил Светлый стихотворение «нашего всего».
— Дорогой! – крикнула вампирша. – Дай ему денежку, и поедем дальше!
Габриель порылся в кармане, вынул горсть монет, выбрал одну – кривую, с неровным краем и бросил в пыль к ногам «елисаветинского инвалида». Тот проворно нагнулся, подобрал монету, неодобрительно пожевал губами и сунул монету в карман. Потом ухватился за веревку, отвязал ее от стойки и поднял шлагбаум. Оборотень дернул тормоз и покатил в город. Сзади раздался рев:
— Стой! Куда! Зачем!
Лидия громко рассмеялась:
— Вот дурачок! Он сегодня забыл все свои мантры! Пьяница несчастный! Гони, дорогой!
Локомобиль въехал в город…
… Габриэль поставил машину у подъезда, легко подхватил тяжелый мешок с деньгами и поволок его в Центральный банк шестого уровня Сумрака. Странно и смешно. Но тем не менее – это был факт. Денежная система в Иномирье существовала, но со своей спецификой. Сами по себе медные кругляши были никому не нужны, но в Центробанке их заряжали Силой, и вот тогда они становились всеобщим эквивалентом. Товар – деньги – товар, вспомнил Виталик выражение основоположника марксизма, когда отдавал монету угрюмому волколаку, топтавшемуся у входа и проворчавшему:
— Бесплатный вход – только для темных!
Над подъездом пульсировала красным пламенем надпись: «Клуб «Белый клык»»
— Не спорь с ним, – прошептала Лидия, размахивая футляром с акустической гитарой. – И вообще ни с кем не спорь. Все переговоры с руководством я беру на себя. Держись за мной.
Она вошла в подъезд, с усилием открыв тяжелую дверь, следом «держался» Светлый, а сзади его «прикрывала» напарница по Дозору молодая ведьма Сильвия, молчавшая всю дорогу. За дверью начинался короткий коридор, в конце которого начинались две лестницы: одна, со ступеньками, покрытыми темно-красным ковром, вела вверх, на второй этаж, а другая: темная и заплеванная – вниз, в подвал.
— Мы там помещение арендуем, – сказала Лидия, показав на темную лестницу. – Не очень шикарно, зато недорого – всего пять монет.
В день или за неделю, хотел спросить Виталик, но оступился на щербатой ступеньке и едва не прикусил язык. Внизу стоял длинноволосый мужик и сосредоточенно курил, думая о чем-то своем.
— Лидуха, ты зачем Светлого притащила? – вместо приветствия спросил тот, когда Лидия спустилась вниз, и презрительно прищурился.
— Он у нас на басу хочет попробовать. Пусть, ладно?
— Да я не против. Что Албан скажет… Скоро наши подвалят. Как тебя-то называть, Светлый? Сумеречное имя есть?
— Лаури, – зачем-то соврал Виталик и тут же поправился. – А в миру Виталием звали.
— Лаури – нормально, – сказал мужик, закуривая новую сигарету, и временно потерял к вошедшим всякий интерес.
— Албан – это кто? – спросил Виталик, когда они миновали курильщика и углубились в темный подвал.
— Албан – это наш руководитель, – с гордостью ответила Лидия, зажигая освещение. – Он ноты знает и поет хорошо.
— А ты?
— А мне аккордов хватает.
— Я могу на клавишах попробовать, – вдруг сказала Сильвия. – До инициализации я музыке училась, на пианино играла.
— Как славно-то! – обрадовалась Лидия, хлопая в ладоши. – У нас полный состав набирается!
— А электричество где берете? – спросил Виталик.
— А… в клубе.
— Я не о том. Откуда в Сумраке электричество?
— В городе оно всегда было. Это у нас на хуторе…
Но развить свою мысль относительно ущербности жизни на селе Лидия не успела, ибо в зал вошел Албан с остальными музыкантами, и репетиция началась.
