Долгожданный звонок пронзительной трелью огласил гулкие школьные коридоры. На полторы минуты позже положенного – Коля уже несколько раз успел взглянуть на наручные часы в ожидании окончания урока химии. Теперь, единственным его желанием было, подобно песку в песочных часах, вытечь из класса вместе потоком одноклассников. Однако, когда он проходил мимо учительского стола, Лилия Фёдоровна ловким движением руки неожиданно выхватила его из толпы за рукав пиджака.
– А ты Иванов, останься! С тобой, мы еще поговорим.
Заняв свободный пятачок между учительским местом и доской, Коля стал покорно ожидать, пока класс полностью очиститься. Его отношения что с химией, что с химичкой были сложными. Последняя беспощадно придиралась к нему, мотивируя это тем, что он не бездарь, а значит должен знать её предмет. Претендовать на пять по математике, четыре по физике и иметь маячивший на горизонте годовой трояк по химии – обидно, учитывая то, что эта тройка будет единственной в аттестате.
С другой стороны, Лилия Фёдоровна нравилась ему как женщина. Была тайным воплощением его нескромных фантазий. Когда-то, в молодости, она вероятно была писаной красавицей. Сейчас же, симпатичное, но слегка простоватое лицо русской женщины, к сорока годам приобрело зрелую одутловатость. Щёки слегка обвисли, губы стали полнее. Но эта увядающая женская красота манила Колю, который уже понял для себя, что предпочитает женщин постарше, в тайным мир эротических грёз. Мягко покачивающиеся при ходьбе, полушария больших грудей, которые хочется взвесить на ощупь. Обтянутые тонким нейлоном чулков фигурные икры и ступни в туфлях лодочках, которые хочется гладить руками и целовать, вдыхая их островатый запах. Острые коленки, крутые бедра, переходящие в ещё хорошо различимую талию и небольшой животик.
С одной, дамой горячих молдавских кровей*, он приобрёл свой первый опыт, другая, известная в прошлом актриса**, так порочно отдалась ему, что он понял для себя две важные вещи – он нравиться женщинам бальзаковского возраста, а они ему. Однако в тот момент, ему было совсем не до крутых бёдер учительницы. Дверь из класса ведущая на свободу, вскоре захлопнулась за последним учеником.
– Ну что, допрыгался Иванов?.. Опять, контрольную завалил! Ни одной правильно решенной задачи! Хотя, видно, что пытался… За контрольную двойка, в четверти грозит тройка. Что скажешь?
– Что тут говорить?.. Ну, не даётся мне, эта ваша химия!
– А заниматься как следует, не пробовал? Я же тебе предлагала! Приходи после уроков, порешаем с тобой вместе. Но тебе Иванов, всё бегать где-то надо. Испортишь ты себе аттестат! А отношение к тому, у кого есть хоть одна тройка, при поступлении, сам знаешь. Если на экзамене равные баллы наберёшь, возьмут того, у кого троек нет.
– Знаю… А, переписать-то, контрольную разрешите?
– Вот об этом, я и хотела с тобой поговорить, Иванов! Готовься, просто так ты от меня не отделаешься! Мы будем с тобой решать, решать и решать! Пока эти задачки у тебя от зубов отскакивать не будут! Ясно тебе?
– Ясно… – обреченно произнёс Коля.
– Сегодня в пять, приезжай ко мне домой. Красноармейская 25, квартира 18, сразу за стадионом «Динамо» несколько пятиэтажек. Моя, та что параллельно детскому саду.
Что не делается, все к лучшему. Уже в четыре вечера Коля вместе с химичкой, сидел за большим, заставленным стопками тетрадей столом в её квартире. Короткий декабрьский вечер незаметно превратился в кромешную тьму, накрывшую заснеженный город тёмным покрывалом непроглядной ночи. За украшенным по периметру ледяными узорами стеклом, причудливо разбросанное домино окон с цветными занавесками, да сугробы, освещенные покачивающимися на холодном ветру фонарями.
Написав ответ десятой по счёту задачи, Коля с облегчением и надеждой, бросил на стол шариковую ручку. В душе он чувствовал гордость и приятную эйфорию, которая наступает после того как удаётся разрешить трудное дело.
– Лилия Фёдоровна, решил!
– Ну-ка посмотрим… Образовалось 0, 35 моль этанола С2Н5ОН, его молярная масса 46 г/моль, значит 16, 1 грамма. Всё верно. Можешь ведь Иванов!
– Могу, Лилия Фёдоровна!
– Перепишешь контрольную и не будет у тебя тройки в четверти. А если постараешься, то и в году, и в аттестате не будет.
Его учительница химии в слегка выцветшем халате и шлёпанцах на босу ногу, смотрелась совсем по-другому, не так как в школе. Вместо со вкусом одетой, строгой дамы, перед ним была домашняя женщина. Ненакрашенная, с проступившими под красивыми зеленоватыми глазами кругами и синими ниточками вздувшихся вен на ногах, которые в другой обстановке нельзя было разглядеть сквозь чулки. Лилия Фёдоровна уже начала проигрывать битву с возрастом, которая ведёт каждая женщина, стремясь сохранить красоту. Недавно она напоила его чаем и накормила бутербродами с колбасой, и теперь глядя в тетрадь, вытирала вафельным полотенцем мокрые после мытья посуды руки.
Внезапно Коля почувствовал прилив нежности. Ему хотелось обнять и расцеловать эту милую женщину в щёки. А может не только в щёки, но и в губы, нежно разомкнув её уста нежно вибрирующим языком?.. Несколько раз, когда она наклонялась над его тетрадкой, он украдкой бросал взгляд на её массивные груди, которые оттягивали ткань халата, открывая вид на белую мясистую плоть. Учительница, замечая это, сразу-же одергивала халат, а один раз даже тыкнула его пальцем в кончик носа.
– Не туда смотришь, Иванов! В тетрадку смотри! – произнесла она, строго пождав не накрашенные губы, в очередной раз одёрнув халат, однако тяжесть груди всё равно медленно оттянула скользкую шелковую ткань вниз.
Зарумянившись Коля уткнулся взглядом в стол. Теперь он вспоминал этот инцидент, с лёгким чувством стыда, понимая, что ни на что такое, по отношению к учительнице никогда бы не решился. Вот бы быть таким же смелым и наглым как Сашка! Но, по натуре он был стеснительным, а теперь пора было уходить.
– Ну я пойду, Лилия Фёдоровна?.. – с некоторой опаской спросил он.
– Иди, Иванов. Иди. Поздно уже. Пока доедешь полдвенадцатого будет.
– Спасибо, Лилия Фёдоровна! Вы самая лучшая! – произнёс Коля, соскакивая со стула.
Набравшись смелости, он, подойдя к женщине взяв её руку, пару раз нежно погладил её перебирая пальцы.
– Тебе решать и решать ещё! Иш, расхорохорился! – ответила она, подёргав его свободной рукой за непослушные вихры и притянув на пару секунд к своей груди, тут же оттолкнула, – Ну всё, иди Иванов. Видеть тебя больше не могу! то Умный парень, а бестолочью прикидываешься!
– Я исправлюсь Лилия Фёдоровна…
– Исправлюсь!.. Теперь, как только почувствуешь, что не справляешься с материалом, обращайся. Приедешь ко мне, порешаем с тобой задачи, материал тебе как следует тебе объясню.
– Хорошо, Лилия Фёдоровна.
После короткой паузы, когда они смотрели друг другу в глаза, Коля направился в прихожую. Но не успел он сделать и пары шагов, как свет неожиданно погас.
– Ой! Кажется, пробки выбило! – озабоченно произнесла учительница.
Коля сделав пару шагов к окну, и отодвинув шторы смотрел на погасший город. Лилия Ивановна, шаря руками в темное, отправилась на кухню в поисках свечки. В подъезде слышались звуки отпираемых дверей и взволнованные голоса жильцов. Через несколько минут, когда химичка наконец появилась с горящей свечкой.
– Да это не пробки! Сморите, за окном полная темнота!
В подъезде раздался громкий мужской голос, – Я дозвонился приятелю в «Электросети»! Авария крупная у них, шесть подстанций вырубилось. Не раньше, чем через два часа электричество дадут.
– Я всё-таки пойду… Доберусь как-нибудь! – неуверенно проговорил Коля.
– Никуда ты не пойдёшь! Если электричества нет, значит и трамвай не ходит, посмотри какая на улице темень. Позвони матери, скажи, что у меня останешься, а я пока к соседке Марье Ивановне схожу – старенькая она совсем, растерялась, наверное, без света. Ну-ка, телефон-то работает?..
Лилия Фёдоровна сняла со стоящего комоде телефонного аппарата и послушала однотонное гудение.
– А мне что пока делать, в темноте? – неуверенно спросил Коля.
– Что делать? Помойся и спать ложись. Кровать большая, мы вместе с тобой поместимся и одеяло второе есть. Возьми ещё свечку, там в ванной в шкафчике новую щётку зубную найдёшь. А можешь и душ принять, воду-то не отключили. Не маленький, разберёшься.
Минут через двадцать, закончив водные процедуры, Коля добрался до стоящей в спальне полутораспальной кровати. Сняв и аккуратно сложив покрывало, он затушил стоявшую на тумбочке свечу и залез под пуховое одеяло. Постель пахла телом Лилии Фёдоровны, вызывая в нём нескромные мечтания. А что будет если он обнимет её во сне? А вдруг этой ночью между ними что-то произойдёт? С затаённым дыханием он ждал прихода женщины, с намерением притвориться крепко спящим, а потом как повезёт. Если что, то всегда можно сказать что он гладил её во сне.
Химичка хоть и старалась казаться с ним строгой, но в действительности явно благоволила ему. Иначе зачем она пригласила его к себе домой? Зачем тратила время на занятия с ним? Двойка за контрольную, значит двойка за контрольную. Больше никому из как минимум семи человек, получивших «бананы» она дополнительные задания, не предлагала. Коля уже знал, что Сашкина теория работает! Многие женщины постарше не прочь завести шуры-муры с молодыми парнями, однако бояться нарушить моральные нормы. Что уже говорить о школьных учительницах, которые влюбляются в собственных учеников. Оставаясь в одиночестве, они ласкают себя между ног, предаваясь нескромным мечтам о том, как заниматься любовью со своим тайным предметом страсти, испытывая к нему одновременно материнские и половые чувства. Особенно грешат этим разведёнки под сорок, женский срок которых на исходе и которым не хватает мужской ласки. Свежее молодое тело и крепкий член, это как раз то, что нужно для полного счастья зрелой истекающей соками пизды.
Барьером служат также трудности общения между поколениями. Ну на какие темы могут долго общаться юнец и взрослая тётка? Однако если лёгкость в общении достигнута, да к тому-же создалась удобная обстановка, то жди большего. Его друг Сашка, законченный половой маньяк, рассказывал ему историю о том, как этим летом другого его приятеля Виталика, отправили на всё лето в небольшой посёлок к дальней родственнице отца. Якобы там, ему за две недели удалось совратить эту женщину, которая в прочем, и сама была не против. Между ними вспыхнул бурный роман. Юноша дарил ей цветы, и они не вылезали из постели, трахаясь по пять-семь раз в день. Потенция юного донжуана это вполне позволяла. К слову, она тоже была учительницей в поселковой школе и её летний отпуск, был как раз кстати для плотских утех. В омут которых разведённая три года назад три года назад женщина просилась с головой. В конце концов, в небольшом городке пошла молва, о том, что училка литературы Мария Ивановна спуталась с приезжим юнцом. О том, что их видели катающимися на лодке по озеру, и у женщины был в руках букет полевых цветов, а потом они целовались в рощице и тот тискал её, трогая за женские места. Потом мальчишки, играющие в «казаки-разбойники», подглядели как они занимались любовью в колхозном сенном сарае. Вначале взасос целовались, а потом юноша почти силой уложил женщину животом на тюк прессованного сена и подняв подол платья стянул с неё трусы до колен. Та пытаясь урезонить молодого любовника как заведённая повторяла: «Виталинька, не здесь мальчик! Ну пожалуйста, пойдём домой! Нас тут может кто-то увидеть! Ну пожалуйста!..». И она была права! Но молодой самец, уже ощутивший свою власть над похотливой женщиной, был непреклонен. Достав задеревеневший от желания член, он вошел в неё сзади и сделал своё дело, оставив её лежать на животе с вытекающим из половой щели мутной струйкой семени.
Итог для потерявшей осторожность учительницы был печален. Ей пришлось уехать из родного посёлка, потому что сложно, стоя у доски сеять разумное, доброе, вечное, когда все старшеклассники уже знают, что всё лето их учительница безудержно ебалась с их сверстником.
Однако, если соблюдать разумную осторожность, то подобные отношения могут длится долго. Сам Сашка, по дороге из школы регулярно трахал подругу своей матери, тётю Марину, с которой у него в первый раз получилось, когда он помогал клеить обои. Та специально брала, на работе обеденный перерыв попозже и бежала домой, чтобы принять душ и встретить молодого любовника лёжа в постели обнаженной. Юноша открывал дверь своим ключом, бросал портфель с учебниками и сразу раздевался. Примерно двадцать минут они трахались в разных позах. За это время он успевал кинуть одну или две палки и добиться того чтобы женщина тоже кончила. Потом они по одному разбегались – Сашка домой, а Мария Александровна, обратно на работу в ателье мод, где она работала мастером по пошиву свадебных платьев.
Темнота и умственное напряжение которое Коля испытал, однако сказывались. Рассуждая на всякие темы, сам того не заметив, он незаметно провалился в глубокий сон. Снилась ему какая-то бессвязная ерунда, замешанная на эротике. Абсолютно голая, в одних туфлях на высоком каблуке, учительница литературы Нина Александровна, прогуливаясь по классу рассуждала о страданиях Наташи Ростовой из романа «Война и мир». Когда она проходила мимо, Коля отчётливо видел её заросший кучерявыми волосами, раздваивающийся книзу лобок и маленькие с большими, стоящими вверх коричневыми сосками, груди. Чувствовал запах её пизды и ощущал свой стоящий член. Потом его вызвали к доске, где вместо подготовленного доклада по литературе он почему-то решал химическую задачу. Последнее что он запомнил, это чувство страха и бессилия, от того что он совершенно не знал, как подступиться к решению. Обернувшись, он вдруг с ужасом увидел, что вместо литераторши, за учительским столом сидит, грозно глядящий на него директор школы Павел Григорьевич. Когда эта сильная эмоция вытолкнула его из мира сновидений, Коля поначалу не понял, где он. Может это продолжение сна? В окно ярко светила полная луна, незнакомые обои, незнакомая комната. Он постепенно стал вспоминать что находится в квартире своей учительницы по химии. Когда отключили свет, небо судя по всему было пасмурным, поэтому занавески остались не задёрнутыми и теперь в спальне было светло.
Ощущая свой задеревеневший во сне член, он повернулся на другой бок. Рядом с ним свернувшись калачиком и поджав под себя ноги, лежала химичка. Эротический сон, который он только что видел, тут же направил его мысли во вполне определённом направлении. С минуту послушав спокойное размеренное дыхание женщины, Коля наконец решился.
Протянув руку, он аккуратно продел её под соседнее одеяло, ощутив скользкий шелк ночнушки и теплоту женского тела. Замерев, от того что дыхание учительницы, на мгновение сбилось, он через некоторое время продолжил свое поползновение, положив пятерню на её мягкий живот. В готовности, что возможно сейчас придётся сонным голосом оправдываться, что он это сделал нечаянно, во сне, он начал потихоньку гладить женское тело, скользя рукой по её бёдрам, плечам и животу, но опасаясь прикоснуться к грудям. Женщина реагировала на эти ласки короткими замираниями, однако не было и намёка на то что она хочет прекратить ночное действо. Несколько раз, Коля останавливался, потому что ему казалось, что Лилия Фёдоровна проснулась, но дыхание её тут же становилось ровным и глубоким.
Осмелев он потихоньку потрогал её грудь, ощутив под тканью ночнушки напряженный сосок. В этот момент, тело женщины пришло в движение, и она перевалилась с бока не спину, предоставляя юноше больший простор для действий.
В этот момент, веки её на короткий миг моргнули, и Коле показалось что с ним ведут игру. Оба её соска торчали вертикально вверх, натягивая ткань ночнушки. Аккуратно проведя пальцем вокруг пупырчатой ареолы, а затем едва коснувшись кончика соска, он ощутил, как дыхание учительницы задрожало. Пошевелившись, она сбросила одеяло, оголив ногу до бедра. Что это? Непроизвольное движение во сне, или приглашение? Вспоминая о том, что Сашка говорил, что с тётками надо действовать смелее, Коля решился.
Дрожа в предвкушении, чего-то сладкого и запретного, он приподнялся, замерев на месте, от того что кровать в ночной тишине громко скрипнула. Потом выждав несколько секунд переместился к ногам женщины. Аккуратно взявшись за краешек одеяла, он начал отворачивать его вверх, пока не показался живот и остановился некоторое время в нерешительности. Затем как можно более аккуратно взялся за икры. Тяжелые женские ноги оказались на удивление податливыми. Разведя их в стороны, он обнаружил что на Лилии Федоровне нет трусов.
В лунном свете на Колю смотрела, заросшая черным кустарником промежность, манившая его полураскрытым влажным зевом зрелой пизды. Лепестки малых половых губ блестели смазкой. Темный грот влагалища словно приглашал войти внутрь, испытав ласку упругих ребристых стенок. Старательно изображавшая сон женщина, была готова к половому акту. Некоторое время Коля любовался, этой безобразной красотой женской плоти, не в силах удержаться от искушения и приближаясь всё ближе. Наклонившись к пизде, на расстоянии пары сантиметров, он ощутил исходящее от неё тепло. Зрелое женское соцветие, подобно осенней розе издавало несильный, но терпкий и манящий запах. Было ясно что вечером она приняла душ и тщательно вымыла свою ухоженную вагину.
Словно заколдованный этой полуночной магией, Коля сначала робко лизнул розовое соцветие. А потом и вовсе жадно припал к нему губами. Язык его погрузившись в нежную мякоть, ощутил солоноватый вкус.
Лилия Федоровна, вздрогнув всем телом, издала тихий протяжный вздох. Коля уже знал, что делать с женской пиздой. Помогая себе руками, он как можно нежнее раздвинул складки, и аккуратно коснулся языком клитора, изучая реакцию женщины. Тело учительницы приподнялось, выгибаясь в дугу. Изо рта вырывались сдавленные звуки, похожие на то, что из кузнечных мехов выпускают воздух.
— Х-ха! Х-ха! Х-ха!
Тёплые ото сна женские руки, легли ему на затылок и притянули его к пизде, старалась как можно ближе приблизить зёрнышко райского наслаждения к языку юноши. Однако, он решил поначалу подразнить её, лишь иногда касаясь клитора самым кончиком языка. Лишь по прошествии некоторого времени, он наконец присосался к её раковине, то аккуратно лаская клитор вибрирующими движениями, то направляя язык в пещеру влагалища, то пытаясь протолкнуть его тугое колечко ануса. В отличии от химии, Коля обладал всеми задатками казановы и учился на лету, ощущая реакцию женщины.
Тихо хрипящая и стонущая учительница, то нежно гладила его по голове, то больно хватала всей пятернёй за волосы, впечатывая его ртом в свою изголодавшуюся плоть. Полгода назад она развелась с мужем, с которым у них не было детей, потому что тот нашел себе женщину помоложе. Но ещё раньше, уже два года у неё не было нормального секса. Она всегда испытывала отнюдь не платонические чувства к некоторым своим ученикам, мысленно воображая на уроках какие у этих мальчиков хуи и каковы они в постели. Порой она откровенно строила им глазки, вгоняя в краску и специально одевала в школу возбуждающие наряды. Но никогда не думала, что что-то такое может произойти в реальности. Ведь у неё с учениками большая разница в возрасте. И потом, ведь она педагог! Но вот, оно неожиданно, свершилось! Один из её самых любимых в школе мальчишек, лижет её пизду, воплощая самые заветные мечты. Но хватит, этой сладкой пытки! Она может не выдержать и заорать в голос.
Коля вдруг почувствовал, что властные женские руки оторвали его, от столь занятной игрушки и бросили на спину. Он хотел было что-то сказать и открыл рот, но мягкая ладонь учительницы сразу же прикрыла его.
– Тсс!
Мясистые ягодицы Лилии Фёдоровны оседлали его худой торс вдавив худое юношеское тело в мякоть перины. Сноровистая рука, схватив за член, направила его точно в истекающее соками влагалище. Подчиняясь негласному договору, следующие пять минут они горячо и безмолвно трахались. Ритмичное поскрипывание кровати и тяжёлое дыхание оглашали тишину наполненной лунным светом комнаты. Поджарые мальчишеские ягодицы, отрываясь от простыни, вгоняли крепкий, как только что сорванный с грядки огурец член, в пизду зрелой женщины. Тела со шлепками схлопывались, в неудержимом ритме обуявшей любовников страсти. В один момент, глаза Лилии Фёдоровны закатились и она, вцепившись ногтями в скомканные простыни, глухо завыла. Через короткое время Коля несколько раз вздрогнув всем телом, тоже кончил. Член его выскочил наружу и юное семя мутной струйкой, вытекало из женской щели, стекая на простыни. Женщина тяжело отвалилась вбок, впечатав дородное тело в мякоть матраса. Она впервые за долгое время находилась в блаженном состоянии, только что хорошо выебанной бабы.
Некоторое время они так и лежали. Распластавшая свои телеса по широкой кровати пожилая учительница химии, рядом её юный, худой ученик. Потом женщина, аккуратно сняв с себя юношу, направилась в ванную комнату. Послышался звук воды. Лилия Федоровна привыкла мыть пизду, после каждого сношения с мужчиной. Она была поздней ягодой! Несмотря на возраст у неё ещё окончательно не наступил климакс и время от времени были месячные. В прочем, это было лишь вопросом пары ближайших лет.
Вернувшись в постель, она, не произнеся ни слова, немедленно обвила руками и ногами, уже засыпающего юношу и они медленно погрузились в сон. Коля понял, что таковы правила этой молчаливой игры.
Вскоре, в жарких объятиях он вновь погрузился в глубокий сон. Получившему разрядку юноше, снился теперь жаркий летний пляж и голубое море. Ему было тепло и уютно. Через некоторое время, он во сне перевернул её не спину, а сам улегся головой на её мягкой груди.
Но сладкий сон был недолгим. Вскоре он почувствовал, как нежная рука учительницы, аккуратно оттягивает его крайнюю плоть на его члене, туда-сюда. Он слышал её прерывистое дыхание, ощущал, как гулко стучит сердце женщины. Тук-тук, тук-тук! Его половой орган вновь быстро принимал боевое положение, становясь твердым как железо. Сон отступал, отдавая место возбуждению.
Коля решил на этот раз взять инициативу на себя и овладеть женщиной в миссионерской позе. Аккуратно перевернув её на спину, он вошел в её скользкую норку своим крепким мальчишеским хуем. Кровать вновь тихо и жалобно заскрипела. В полночном безмолвии, перед Колиным взором раскачивались мясистые, уже опавшие груди сорокапятилетней мадонны. Он ощущал, как жёсткий кустарник дамской растительности, каждый раз покалывает нежную кожу его живота. Опытная пизда знала своё дело, упруго обхватывая молодой член. Постепенно к ритмичному поскрипыванию кровати добавилось тяжёлое дыхание и сдавленные женские стоны. Лилия Федоровна практиковала ту форму сексуального поведения, которую диктовала жизнь в панельных домах советской постройки. Казалось дай ей волю кричать, она всё равно бы по привычке сдерживала свой темперамент. На этот раз они ебались уже более согласованно, как познавшие друг друга любовники, совместно продвигаясь к общей цели.
Уста их встретились и теперь пожилая учительница, и её юный ученик, то целовались взасос, то расцепив губы, ускоряли темп сношения. В эти моменты, Коля поднимаясь на руках, с вожделением наблюдал, как его крепкий блестящий стержень входит и выходит, из поросшей чёрным кустарником, зрелой женской пизды, ощущая мужскую силу и гордость. Сладкое чувство неизбежности оргазма подступало всё ближе, затуманивая разум. Коля инстинктивно почувствовал, когда нужно ускориться и долбить в пизду Лилии Фёдоровны энергичнее. Все мышцы его тела напряглись, и он почувствовал, как женские руки, что есть силы, до боли сжали его ягодицы, управляя ритмом. Стараясь не кончить раньше времени, он в бешеном ритме, довел учительницу до финала. Тело её затряслось в спонтанных судорогах, голова моталась из стороны в сторону, с губ срывались нечленораздельные звуки. Только тогда, он наконец выстрелил из своей пушки в глубину нежной плоти, и взвыл. Потом испытывая последние сполохи затихающего оргазма, рухнул на женскую грудь.
И опять они некоторое время лежали без движения, наслаждаясь теплом тел. И опять Лилия Федоровна, не проронив ни слова, снова направилась в душ. Похоже их игра в молчанку, была очень кстати. Зачем слова, которыми так легко всё испортить? Особенно если разница в возрасте, почти тридцать лет. Когда она вернулась, Коля уже сладко сопел, уткнувшись в подушку.
В третий раз он проснулся уже предрассветных сумерках, вновь ощутив возбуждение и какую-то лёгкую панику. Если он сейчас не сделает этого ещё раз, значит возможно навсегда потеряет возможность ещё раз овладеть этой женщиной. Начав гладить руками её мясистое тело, он старался как можно деликатнее разбудить учительницу. Через некоторое время, пальцы его пробившись через кустарник на лобке и раздвинув мягкую плоть погрузились в скользкий мешок влагалища, ощущая ребристые стенки женской плоти. Изголодавшаяся по любви женщина, в присутствии молодого самца, текла даже во сне, готовая к очередному слиянию в любую минуту.
Через некоторое время, Коля понял, что Лилия Фёдоровна уже не спит. Рука её скользив к его паху, нежно потянула за крепко стоящий член. Коля, решив, что телом учительницы надо насладиться до конца, настойчиво потянул её за живот вверх. Дама поняла его сразу и без слов. Кровать натружено заскрипела, под весом становящейся раком женщины.
Зайдя сзади, юноша сначала полюбовался на её белое, тёплое, кое где со следами пролежней тело, на старательно прогнувшийся, впалый позвоночник и покатые плечи. На широко раздвинутые мясистые булки ягодиц, между которых в черном кустарнике блестели розовые половые губы. Волосы учительницы были веером разбросаны по белизне постельного белья. Её ещё сонное лицо, набок, упёрлось в подушку, глаза открыты в ожидании. Немного помедлив, Коля, пододвинувшись ближе вдавил член в прорезь между тёплых ягодиц.
Как хорошо в предрассветных сумерках, ебать женщину вытащив её сонную из-под одеяла и поставив её раком. Ощущать тепло, исходящее от её задницы, любуясь как крепко стоящий член, входит межу её половинок. Слушать раздающиеся в тишине комнаты телесные шлепки, и влажные всхлипы вагины. Коля был полон сил и желания. Вскоре, в овладевшем любовниками безудержном чувстве вожделения, они трахались как заведённые, забыв про всякую осторожность. Лилия Федоровна, хрипела и стонала во всё ближе подступающей неотвратимости оргазма. Коля изо всех сил старался не кончить раньше времени.
Этажом ниже, проснувшиеся субботним утром супруги Вероникины, лёжа в постели слушали раздающиеся сверху звуки
– Это где такое? Наверное, Григорьевы из 19-й опять квартиру каким-нибудь молодоженам сдали. Наслушаемся теперь… – пробурчал Пётр.
– Да какой там! Ничего они не сдали, ищут пока квартирантов приличных. Похоже училку эту, Лилию из 18-й кто-то ебёт! Нашла видать наконец себе любовника, на старости лет, – ответила мужчине подруга.
– Надо намекнуть ей, чтобы потише там со своим хахалем!
– Да странно это всё Петенька… Я видела, ученик к ней вчера на занятия приходил, а потом свет во всём районе вырубили. Когда этот мальчик уйти успел, а любовник приехать, если свет только в два часа ночи дали и транспорт не ходил.
– Выдумаешь ты тоже Светка!.. Может ученик живёт в соседнем доме, а любовник позже на личном авто приехал…
– Не видела я на районе такого мальчика. Если только недавно живёт… Присмотрю я за ней! А то ишь, нос задрала, здоровается сквозь зубы, интеллигенция. Порядочную из себя строит!
– Присмотри, присмотри… Заняться тебе больше нечем! Иди лучше завтрак приготовь, – ворчливо проговорил Петр.
В этот момент сверху послышался приглушенный женский стон.
– Кончила, сучка! – с нескрываемой завистью произнесла сорокалетняя Светка, и с укоризной добавила, – А мы, когда с тобой Петя, этими делами займёмся? Уже две недели как ничего не было!
– Будет сегодня… Иди завтрак готовь! – прикрикнул на жену Пётр.
– Ловлю на слове, милый! А ещё ты мне серёжки новые, с драгоценными камушками на 8-е Марта обещал подарить. Не забудь, пожалуйста Петенька! – произнесла женщина, вставая с постели, и накидывая халат на голое тело.
В это время, в квартире сверху, ученик Коля Иванов, что есть силы прижав к паху бьющуюся в оргастических конвульсиях задницу своей учительницы, закачивал в её влагалище порцию спермы. Потом, достав из влажных створок вагины свой её крепкий инструмент, с интересом смотрел как мутный сок вытекает пизды и капает на белые простыни.
Ещё одна оплодотворённая тётенька… А если у неё только с мужем детей не было, а с ним, Колей Ивановым будут? Внезапно, он вдруг представил себя, гуляющим под окнами с детской коляской. Молодой папа. Что за бред?.. Чуть выше, сморщенной звездой, чернела звёздочка ануса химички. Пожалуй, бы можно было бы заехать и туда, если завести с Лилией Фёдоровной близкие отношения… Отиметь, свою школьную учительницу химии в анус, в этом есть что-то заводящие! Как тогда, после свадьбы с Роксаной Богдановной, смазав её и свои причиндалы детским кремом «Солнышко». Чтобы в отместку за плохие оценки, она испытала, сладкую и тягучую анальную боль. В прочем, сильно мучить любимую учительницу, он бы не стал.
Тем временем, Лилия Фёдоровна, встав и не глядя на своего ученика, в очередной раз голышом направилась душевую. Коля же, забравшись под тёплое одеяло сладко задремал.
Проснулся он от того что женская рука нежно, но настойчиво трясла его за плечо.
— Коля, вставай! Вставай говорю, уже двенадцатый час! Иди мойся, а потом на кухню. Я блинов напекла, и варенье малиновое есть.
Потянувшись всем телом, юноша спустил ноги на ворсистый ковёр. Приняв водные процедуры и почистив зубы, он словно зомби, пошел на доносившийся из кухни вкусный запах кофе и свежеиспеченных оладий.
Казалось, женщина напрочь забыла о том, что происходило между ними этой безмолвной лунной ночью. Только уже когда убирала со стола посуду, он вдруг услышал её тихий голос.
— Коленька, всё что было сегодня ночью – тебе приснилось. Ясно тебе, мальчик?
— А что было ночью? — подыгрывая ей, спросил Коля.
— Вот и правильно! Ничего не было. Кстати во вторник будешь контрольную переписывать.
— Уже во-вторник?
— Да, во-вторник после уроков. И никаких послаблений! Это я тебе для того говорю, чтобы у тебя никаких иллюзий не было, — проговорила строгим учительским тоном.
– Понятно… Ну, я пошел тогда. Только в туалет загляну.
– Иди, Иванов и помни, если что я всегда готова помочь тебе с учёбой. Но на большее, ты сильно не рассчитывай. В следующий раз, задачки с тобой в школе после уроков решать будем.
– Как скажите, Лилия Фёдоровна, – ответил Коля, открывая дверь ванной совмещенной с туалетом.
Помочившись, он открыл бельевую корзину, он сразу обнаружил то что ему нужно. Вчерашние трусы Лилии Федоровны, которые та скинула после вечернего душа, лежали на самом верху. Обычная «Неделька» с надписью «Friday», нижняя перемычка слегка пожелтела и издавала терпкий аромат женских гениталий. Пару секунд поразмыслив, он, скомкав клочок ткани, запихал его в передний карман брюк. Коллекционирование, увлекательное занятие! Теперь можно будет в очередной раз похвастаться перед Сашкой. Хотя можно и по лбу теперь получить и трояк в аттестате… Но будь, что будет.
Вскочив наружу, Коля чувствуя одновременно страх и гордость от пополнения коллекции направился к выходу.
– Ну я пошел, Лилия Фёдоровна!
– Дверь за собой захлопни, Иванов! – донеслось из кухни, сквозь шум воды и звон мокрой посуды.
ПРИМЕЧАНИЯ:
* – отсылка к рассказу «Коля на свадьбе»;
** – отсылка к рассказу «Коля и заслуженная артистка».
