Кэт и Том Ч. 01 Автор: Уилли Вулф ©
Я смотрю на то, как моя жена вошла на кухню. Она одета в свою старую пижаму, что, конечно, не очень лестно. Даже в свои 47 лет я оставалась самой красивой женщиной, которую я когда-либо знала. При росте 5 футов 9 дюймов и 135 фунтах у неё есть то, что я называю настоящими женскими формами. Большая грудь в форме дыни и красивая задница, настоящие женские формы. Она небрежно осматривает комнату, гладит мне щеку и нежно целует в губы.
— Доброе утро, Хун, хорошо спалось? — затем проходит через комнату, чтобы налить себе кофе.
Впервые, когда я увидел Кэт, это были настоящие женские изгибы, которые заставили меня встать со стула и пересечь комнату, чтобы заговорить с ней. Вскоре я обнаружил, что даже при том, что она говорила тихо, Кэт была умной и забавной, и мне было очень комфортно с ней. Сиськи и задница помогли, но именно её ум и забавность, заставили меня по уши втрескаться в эту молодую учительницу математики средней школы еще до того, как закончилась ночь. Некоторые могут называть меня высоким смуглым и очень красивым. Проработав с 16 лет на строительстве, я всегда был здоров и силен. Затем, проводя больше времени в офисе и меньше за инструментами, я открыл для себя тренажерный зал. Тем не менее каждый раз, когда я смотрю на Кэт, я думаю, какой я удачливый ублюдок и что я выбиваюсь из своей весовой категории. Она повернулась, чтобы увидеть, как я смотрю на нее, и подняла кофейник:
— Еще кофе, Хун?
Я качаю головой
— Нет, спасибо.
Я зол. Я не тот парень, который злится, я парень, который добивается цели. Я переделал небольшую строительную компанию, которая сначала взяла меня на работу после школы, в крупную фирму, которой я сейчас владею. Я никогда не злюсь, я никогда не кричу, я просто заставляю все происходить благодаря согласно воле и силе моей личности. Эта вера в себя и уверенность — вот почему самая прекрасная учительница математики в старшей школе вышла замуж за строителя.
В другом конце комнаты сидит самая красивая женщина, которую я когда-либо знал, и мы не спали вместе больше двух месяцев. Когда мы впервые поженились, мы были друг с другом все время, по три раза в день. Когда пошли дети, получалось примерно три раза в неделю и время от времени на выходных, где мы снова делали это, как когда мы впервые поженились. Затем полтора года назад Кэт переехала в свободную комнату. Работа была сумасшедшей. Один из моих старших менеджеров проектов ушел. При всей нашей нормальной работе мы взялись еще за два других крупных проекта. В результате я работал долгие часы и очень беспокоился по ночам. Я все время думал о работе. Кэт просто не спала, и это начинало сказываться на ее работе. Поэтому она переехала в гостевую комнату. По выходным она возвращалась в нашу комнату и, по крайней мере, раз в неделю навещала нас, иногда оставаясь, а иногда возвращаясь в то, что она теперь называла своей комнатой. Где-то по ходу дела в течение недели посещения прекратились. Потом мы пропустили нечетные выходные. До сих пор прошло более двух месяцев с тех пор, как я последний раз занимался сексом с женой. Я зол. Сердит на себя, это я допустил это.
Я услышал мою жену:
— Том, ты слушаешь? Если ты не будешь шевелиться, ты опоздаешь на работу.
Она пересекла комнату, положила руку мне на щеку и потянулась поцеловать меня. Я прижал ее к себе, посмотрел ей в глаза, прежде чем прорычать:
— Сегодня вечером я приду домой, чтобы трахнуть свою жену.
Затем поцеловал ее. Ее первой реакцией было оттолкнуть меня, но я крепко держал ее. Затем она целовала меня в ответ и прижималась ко мне. Я прервал поцелуй, повернулся и вышел за дверь. Сразу после семи я вхожу на работу. Эллисон на стойке регистрации приветствует меня своим обычным голосом:
— Я готовлю кофе, хочешь?
— Спасибо, было бы здорово. – отвечаю я.
Я не ожидаю, что кто-нибудь из дам в офисе приготовит мне кофе, но если кто-то готовит себе, то обычно предлагает обслужить других. У девушек все сводится к изящному искусству. Они ждут, пока я встану, чтобы достать вторую чашку, и спрашивают, нужно ли еще кому-нибудь долить, тогда все пятеро говорят «да». Так продолжается годами, и они до сих пор думают, что это весело. Эллисон проработала у меня семь лет. Я до сих пор помню тот день, когда она пришла на собеседование. Ей был 21 год, мать-одиночка, чей парень бросил ее и их красивую маленькую девочку, когда решил, что не является мужем или отцом. Ее родители умерли, и Эллисон была одна. В последнюю минуту ее няня отказалась от нее, поэтому Эллисон смело пришла на интервью с годовалой Челси, сидящей у нее на бедре. Она извинилась и продолжила интервью. Эллисон не была самым квалифицированным или опытным кандидатом, но я кое-что увидел в ней и ни разу не пожалел, что нанял ее. Когда Кэт узнала об Эллисон и Челси, она сразу же усыновила их семью. На работе Эллисон зовет меня Томом или мистером Харрисоном, а вне она и Челси зовут меня Поппи. Я иду по коридору мимо счетов, крича:
— Доброе утро, дамы.
— Доброе утро, Том. — отвечают они.
Сандра, мой помощник, уже в моем офисе. Кэт всегда описывает Сандру в ее коротких платьях и блузках с глубоким вырезом, как ожидающий своего часа объект сексуального домогательства. Она постоянно флиртует со всеми парнями и даже с некоторыми девушками. Она склонна сначала говорить, а потом думать, но я не уверен, что временами она вообще осознает свое поведение. Остальные из нас в Wilson Construction просто принимают ее такой, какая она есть.
— Доброе утро, босс, — говорит она.
— Доброе утро, Сандра.
Следующие десять минут мы проводим, просматривая расписание на день, разбираясь в том, что мне нужно сделать и что я могу передать ей. Затем устанавливается повестка дня пятничного собрания руководства. Бригада второго этажа, три руководителя отделов, три старших менеджера проектов, четыре младших менеджера проектов и два сотрудника административного офиса. Я построил сильную и успешную компанию. На встрече присутствуют не все ребята, только фактически работающие на объекте, и субподрядчики, которых мы нанимаем. В этот момент входит Эллисон:
— Кофе и сообщение от твоей жены.
— Спасибо за кофе. Какое сообщение?
— В ее послании сказано: да, пожалуйста, но не забудь, что в третью пятницу месяца, и вы идете к Сью и Полу поужинать и пообедать.
— Спасибо, Эллисон.
В остальное время все как обычно. Я немного опоздал домой. Кэт на кухне одетая и готова к работе. На ней черное платье, которое заканчивается чуть выше колен с вырезом достаточно низким, чтобы подчеркнуть ее красивую грудь. Как всегда, меня поражает, насколько она потрясающая.
— Извини, я опоздал. Я просто приму быстрый душ и буду готов в десять.
Затем я быстро повернулся, спускаясь по лестнице по две ступени за раз. Верный своему слову, я быстро возвращаюсь и говорю:
— Вау! Кэт, ты выглядишь потрясающе.
— Что ж, спасибо, любезный сэр. – Она, подходя погладила мою щеку, а затем слегка поцеловала в губы. — Пойдем. Мы же не хотим опаздывать.
Мы едем молча. Кэт на своем iPhone отправляет сообщение нашей дочери Уиллоу, которая учится на втором курсе колледжа. Наш сын Бретт на год опережает свою сестру. Об утреннем разговоре не сказано ни слова. Через тридцать минут мы подъезжаем к дому Сью и Пола. Через два с половиной часа мы стоим у дверей и прощаемся. Пол говорит:
— Ты уверен, что не останешься еще немного? Мы могли бы вписаться еще в одну игру.
Сью выглядит немного ошеломленной, а Пол — невежественным, когда Кэт говорит:
— Извини, Пол, мы должны идти. Я держу обещание.
Пол в замешательстве повторяет:
— Обещание?
Сью просто смотрит на него и говорит:
— Она собирается потрахаться.
Затем она подходит к Кэт и нежно целует ее в губы. Кэт наклоняется, чтобы шепнуть Сью на ухо. Они оба улыбаются. Сью подходит ко мне и целует меня в губы, и я чувствую, как ее часть, ее язык быстро скользит по моему рту. Это немного дольше, чем дружеский прощальный поцелуй, но не настолько, чтобы Пол заметил. Конечно, Кэт знает. Сью шепчет:
— Если ты собираешься трахнуть ее сегодня вечером, займись с ней любовью утром.
Первые десять минут пути домой прошли в тишине, между нами возникла тревожная напряженность. Кэт нарушает молчание, говоря:
— Тебе нравятся мои сиськи в этом платье? Полу определенно понравились. Он не мог оторвать от них глаз.
Я просто улыбаюсь.
— Ты знаешь, что я женился на тебе ради твоего ума, но да, это очень сексуальное платье, и мне нравятся твои сиськи в нем. Однако я не уверена, что мне нравится Пол, глазеющий на твои сиськи.
— Но ты не против, скользить по ним языком.
Прежде чем я успеваю ответить, она задвигает платье до бедра и спрашивает:
— Как ты думаешь, у меня сексуальные ноги?
Затем она берет меня за руку и кладет ее на внутреннюю сторону бедра, чуть ниже ее белья. Она смотрит и улыбается.
— Я всегда думал, что в тебе сексуально все.
Моя улыбка больше похожа на глупую ухмылку. Затем Кэт залезает в сумочку и вытаскивает черные кружевные трусики, которые бросает мне на колени. Сейчас я работаю на стройке и имею диплом инженера, на получение которого мне потребовалось восемь лет вечерней школы. Я все анализирую. Большую часть ночи мы вчетвером были вместе. Примерно за полчаса до нашего отъезда Кэт пошла в ванную. Так что если это те трусики, в которых она была, когда мы уходили из дома, то последние полчаса она ходит по дому Сью и Пола вообще без них.
— На тебе нет трусиков. — говорю я, констатируя очевидное.
Она просто продвигает мою руку вверх по своей ноге, пока мои пальцы не достигают ее влажной обнаженной киски.
— Ты сняла трусики? Ходили по дому Сью и Пола без трусов?
Она смотрит мне прямо в глаза, в то время как моя правая рука все еще нежно дразнит ее киску и говорит слегка запыхавшимся голосом:
— Я их даже никогда не надевала. Они все время были в моей сумке.
Она хватает мою руку, сильно прижимает ее к себе и начинает толкать.
— Вставь в меня пальцы, Том, засунь в меня пальцы.
Я чувствую, как она раздвигает ноги, и мои пальцы скользят в ее влажную киску. Кэт продолжает водить мою руку, ее дыхание теперь прерывисто. Еще в десяти минутах от дома она начинает кончать.
— О, черт, Том, я кончаю. О, боже, боже, ой, да, детка, да, детка.
Плотно сомкнув ноги вокруг моей руки, ее тело дрожит, затем она откидывается на сиденье. Мы едем еще пять минут, прежде чем любой из нас заговорит.
— Черт побери, Том, мне это было нужно. Я весь день текла с тех пор, как ты сказал сегодня утром. Отведи меня домой, детка, и трахни.
Я не говорю ни слова. Я снова злюсь. Я злюсь на Кэт за то, что она позволяет Полу смотреть на ее сиськи, злюсь на нее за то, что она ходит без трусиков всю гребаную ночь, злюсь на Сью за то, как она целовала меня, и за то, что Кэт возлагает на меня ответственность. Нет, это чушь собачья. Правда в том, что все это меня не злит. Я злюсь, потому что моя жена спала в другой комнате, и мы не занимались сексом более двух месяцев. Я зол, потому что я ни черта не сделал с этим. Едва мы заходим в дверь, как Кэт втаскивает меня в гостиную. Обняв меня, ее губы жадно ищут мой. Она сильно прижимается ко мне своим телом, и я чувствую, как колотится ее сердце. Кэт освобождает руки от моей шеи и скользит по моему телу к своим коленям, ее рука отчаянно рвет мой пояс. Одним быстрым движением сорвав мои штаны и трусы, мой твердый член полностью обнажился перед ее лицом. Она смотрит мне в глаза, на мгновение я вижу гнев, прежде чем он сменяется похотью. Кэт не сводит глаз с моих, берет конец моего члена в рот и начинает дразнить меня своим языком. Я не из тех парней, которым легко сделать минет. Мой член чуть меньше семи дюймов по длине чуть выше среднего, но в обхвате — это уже другая история. У меня достаточно большие руки, и, если я образую круг большим и указательным пальцами, между кончиками моего толстого члена все равно останется зазор в дюйм. Кэт проделывает невероятную работу, поскольку она держит головку и треть моего члена во рту, работая языком. Не отрывая от меня глаз, она медленно начинает двигаться вверх и вниз, каждый раз беря в рот еще немного. Как бы хорошо это ни было, пора остановиться, так как мне нужно ее трахнуть.
Поднимая ее на ноги, раскручивая, а затем толкая через подлокотник стула, я понимаю, что веду себя намного грубее, чем собирался. Накинув платье через спину, обнажаю ее потрясающую задницу. Не говоря ни слова протеста, Кэт наклоняется вперед в кресле и раздвигает ноги еще шире. Даже не видя, насколько она мокрая, я чувствую мускусный запах. Кэт так же готова к этому, как и я. Подойдя ближе и взяв свой член в руку, я начал тереть им ее киску. При первом прикосновении ее тело подпрыгивает, а ягодицы напрягаются. Когда я растираю, ее дыхание ускоряется, и она начинает тихонько постанывать. Чем больше я дразню, тем безумнее становится Кэт. Стоны становятся громче, когда она начинает толкать меня своей задницей, ее киска ищет мой член. Повернув ее голову, чтобы посмотреть мне в глаза, я вижу гнев.
— Ради бога, вставь этот член в меня!
На этот раз взгляд не меняется с гнева на похоть. Найдя отверстие в ее киске, я жестко вбиваю свой член. Не облегчая и не прокладывая себе путь, а проехав всю дорогу одним резким рывком. По мере того, как я выстраиваюсь в ритме медленного вытягивания, а затем еще одного резкого толчка, глаза Кэт не отрываются от моих, а взгляд вызывающего гнева не покидает ее. Гнев Кэт снова пробуждает мой собственный. Импульсивно, я протягиваю левую руку и хватаю ее за волосы, оттягивая назад и в то же время крепко прижимаясь к ее заднице правой рукой. Эффект на Кэт немедленный. Она начинает метаться, встречая каждый зверский толчок моего члена своим собственным, насаживаясь на меня своей задницей. Затем, когда она отворачивается, гнев внезапно уходит и заменяется не похотью, а чем-то другим. Обычно Кэт требуется не менее десяти-пятнадцати минут, чтобы кончить только с моим членом и без длительных прелюдий. Сегодня будет меньше пяти. Я уже чувствую, как это в ней нарастает. Внезапно она кончает:
— О блять, ой ебать, ебать, ааааа.
Ее тело начинает дрожать и конвульсии, поскольку ее оргазм, кажется, продолжается вечно. Ее ноги подкашиваются, и она сильно ударяется об пол. Кэт просто лежит, а я чувствую себя придурком. Через минуту или две Кэт смотрит на меня, и все, что я вижу в ее глазах, — это любовь. Протягивая ко мне руку, она мягко говорит:
— Помоги мне встать, Хун.
Когда я помог ей подняться, она снова обвила руками мою шею, и ее рот нашел мой. На этот раз поцелуй будет нежным и чувственным. С улыбкой она говорит:
— Отведи меня в нашу кровать, любимый, я еще не закончила с тобой.
В нашей комнате я наблюдаю, как Кэт спускает сексуальное черное платье на пол. Вскоре туда следует бюстгальтер. Она снова смотрит мне в глаза и говорит:
— Том, сегодня я хочу трахаться, а не заниматься любовью.
С этими словами она падает на колени и берет мой член в рот. К 7 часам солнце встало, и Кэт лежит рядом со мной лицом вниз, обнаженная, все еще спящая. Вспомнив, что сказала мне Сью, я протягиваю руку и начинаю нежно водить руками по невероятно обнаженному телу Кэт. Только когда я провожу рукой по внутренней стороне ее бедра, она начинает подавать какие-либо признаки жизни. Пока я продолжаю, она слегка перекатывается на бок и поднимает левую ногу к груди, открывая мне свою киску. Теперь это открытая территория! Дразнящие прикосновения, но не совсем трогательные, это моя игра. Через три минуты Кэт тихо стонет. Через пять она кончает.
— Вау! Вот как девочка хочет проснуться!
Она хихикает. Протянув руку, она берет мой твердый член в руку. Закинув ногу на меня и нежно меня поцеловав, она приподнимает бедра и нежно скользит своей влажной киской вниз по моему члену. В течение следующего часа мы занимаемся любовью со мной, кончаю ей в киску в конце. К 9 часам мы приняли душ, оделись и пили кофе на кухне.
— Итак, понравилось ночью?
Кэт улыбается и кивает.
— Извини, если я был немного груб. Я не уверен, что на меня нашло.
Кэт смотрит вниз, и ее щеки краснеют. Не могу вспомнить, когда в последний раз видел, как она краснела. Мягким голосом она говорит:
— Мне понравилось, когда меня так берут и доминируют. Это что-то вроде фантазии.
Она некоторое время молчит, прежде чем продолжить.
— Со всеми остальными, мистер, вы доминируете. Берешь на себя ответственность и командуешь, но со мной ты другой. В основном мне это нравится, но иногда… — Ее слова затихают.
Я не знаю, что сказать, поэтому, поскольку не могу придумать ничего лучше, я спрашиваю:
— У тебя есть еще какие-нибудь фантазии?
Кэт снова молчит, прежде чем сказать:
— Секс втроем.
Ошеломленный, я смотрю на нее, и мое удивление превращается в гнев, когда я думаю о Поле, смотрящем на ее грудь накануне вечером. На ней было то платье и бюстгальтер «пуш-ап», чтобы он мог смотреть на ее грудь. Увидев гневный взгляд в моих глазах, она опускает свои и снова смотрит в пол.
— Мне очень жаль, Кэт, но я не из тех парней, которые хотят делиться. Я не хочу, чтобы мою жену трахал другой мужчина.
Я чувствую, что смотрю на нее.
— Как бы я тебя ни любил, если ты когда-нибудь изменишь мне с другим мужчиной, брак будет расторгнут.
Кэт медленно поднимает глаза и мягко говорит.
— Я имею в виду секс втроем с другой девушкой. Меня не интересует другой парень.
— Это все равно не такая уж хорошая идея, Кэт. Спать с тобой, а затем с другой девушкой, пока ты смотришь, я могу только предвидеть, что это плохо кончится. ..
Моя очередь позволить моим словам затихнуть, пока я думала, что сказать дальше.
— Нет, не ты трахаешься с другой девушкой. Я имею в виду, что мы будем трахаться, а меня будет трахать другая девушка.
Она глубоко краснеет:
— В любом случае, это всего лишь фантазия.
— Как будто вчерашняя ночь не была всего лишь фантазией, кажется, это меняется чертовски быстро, — рычу я и чувствую, как всплывают яркие вспоминания доминирования и грубого секса, который у нас был прошлой ночью.
Хорошо, что она не говорит о другом парне. Однако прошлой ночью она светила Полу своими гребаными сиськами.
— Это всего лишь фантазии, Том… — ее голос снова затих.
В очередной раз чувствую себя болваном. Когда я стал неуверенным придурком? Поэтому в надежде поднять настроение я говорю:
— Итак, ты поцеловала девушку и хотела бы попробовать еще раз?
— Да, со времен колледжа.
Я чуть не упал со стула!
— Видел бы ты выражение твоего лица. ..! — смеется она.
Я тщательно подбираю следующие слова:
— Знаешь, когда я сказал: «Итак, ты поцеловала девушку», я не имел в виду, что ты просто поцеловала девушку.
Продолжая смеяться, а затем прикладывая рот к моему уху, она шепчет:
— Да, я поцеловала её киску, а свою дала в ответ. И да, мне понравилось!
Тем не менее, то, что сиськи засветились перед Полом, меня беспокоило, и, поскольку мы были откровенны, я спросил:
— Так почему ты выставляла свои сиськи Полу прошлой ночью и ходила по его дому без трусиков?
— Ну, на самом деле я не показывала свои сиськи Полу. Конечно, скорее всего, мне не нужен бюстгальтер с пуш-апом, но, эй, Том, мои сиськи такие каждый день. Их трудно не заметить, — говорит она, хихикая. — Они определенно привлекли твое внимание в первый раз, когда ты увидел меня и моих друзей. — Она замолкла на секунду, задумавшись. — Ну, это не совсем правда. .. — снова ее слова обрываются, и она посмотрела на меня. — Бюстгальтер пуш-ап и отсутствие трусиков были своего рода одолжением для Сью.
— Услуга для Сью, показывая ее мужу?
Я снова говорю жестче, чем предполагал.
— В последнее время Пол не проявлял особого интереса к Сью, поэтому мы оба выставляли свои сиськи на всеобщее обозрение. Когда мы уходили, она собиралась сказать ему, что мы оба провели ночь, гуляя без трусов.
Голос Кэт начинает звучать злее. Я снова говорю глупость.
— Я не заметил, чтобы у Сью были сиськи.
Снова смеясь, Кэт подходит ко мне и кладет руку мне на щеку, нежно целуя меня.
— Это потому, что, Том Харрисон, ты смотришь даме в глаза, когда говоришь с ней.
Затем она снова меня целует. Резко меняя тему, Кэт спросила:
— Есть ли планы на это прекрасное субботнее утро?
— Газон нужно покосить, а двор нужно разобрать. В последнее время я был так занят, что мало что сделал здесь. Это, вероятно, займет у меня большую часть дня.
Я делаю гримасу, чтобы казалось, что это утомительно, но выбраться и поработать руками — это то, что я люблю делать больше всего.
— Бедняжка, — хихикает она. Она просто слишком хорошо меня знает. — Мы со Сью запланировали небольшой шоппинг, а затем обед. Ты не против?
— Мне не нужно приходить, не так ли?
Она снова хихикает:
— Нет, не надо.
— Тогда я, конечно, не против.
— Отлично! Я буду дома около четырех, — говорит она, быстро целуя.
Ровно в 16:00 входит Кат, вооружившись свертками.
— В машине есть еще. Не могли бы ты принести их?
Две ходки туда и обратно и моя работа сделана. Кэт сидит за столом с бокалом вина и пивом для меня. Она держит пиво и говорит:
— Присоединяйся ко мне, я хочу тебя кое о чем спросить.
Боже, надеюсь, фантазий больше нет! Весь день я не могу выбросить из головы образ моей жены с головой, спрятанной между ног какой-то девушки. Дотянувшись до пива и сделав большой глоток, я сажусь. Кэт смотрит мне прямо в глаза. Похоже, в последнее время она часто этим занимается. Она спрашивает:
— Почему ты не сказал мне, что у Пола роман с той шлюхой, которую он называет своей секретаршей?
Моя жена может читать меня как книгу, поэтому по моему лицу она может сказать, что я понятия не имею, о чем она говорит. Она продолжает:
— Ты не знал. Черт! Я думала, раз он твой лучший друг, он бы тебе доверился.
— Кэт, у меня есть три лучших друга в этом мире, но Пол не один из них. Он даже не входит в мой круг друзей.
Она выглядит немного озадаченной.
— Мы всегда вместе в одном из наших домов, вы, ребята, играете в гольф и даже ведете бизнес вместе.
— Сью — твоя лучшая подруга, поэтому мы проводим с ними много времени. Что касается гольфа, Пол — хороший игрок в гольф, а бизнес — это просто бизнес.
— Итак, Йохан — один из них, он всегда был твоим другом, но кто другие двое? — спросила она.
На лице Кэт отсутствует выражение. Я знаю, что она думает: «После 25 лет брака я должна знать, кто лучшие друзья моего мужа». Я смотрю, как ее лицо загорается, когда я говорю:
— Наш сын Мэтт.
— Конечно, — говорит она, но все еще остается пустой взгляд, когда она пытается придумать третье лицо.
— Третья — самая красивая женщина в мире.
Сияющая улыбка появляется на лице Кэт, когда она говорит:
— О, я!
— Нет, Сью. – смеюсь я.
Она протягивает руку и игриво шлепает меня.
— Да, в твоих снах, приятель! Подожди, пока я не скажу ей, что ты даже не заметил ее сиськи.
Прежде чем наша маленькая игра продолжится, мобильный телефон Кэт зазвонит. Она смотрит на экран и затем отвечает:
— Привет, дорогая, как дела? — Она произносит мне слово «Сью» и продолжает слушать. — Хорошо, дорогая.
Еще одна пауза для прослушивания.
— Ты уверена? — Опять пауза. — Хорошо, если мы вам понадобимся, мы здесь.
Кэт завершает звонок и печально говорит:
— Сью собирается поговорить с Полом о его романе.
Надеясь отвлечь ее, я спрашиваю:
— Как насчет того, что я приглашу мою красивую жену на ужин. Пойдем к Марио.
Mario’s — наш любимый романтический ресторан. Кэт смотрит на часы.
— Отлично, это даст мне немного времени передохнуть, прежде чем я соберусь. Думаю, я надену то зеленое платье, которое тебе так нравится. Как ты думаешь?
Я представляю себе зеленое платье. В отличие от черного с прошлой ночи, этот заканчивается намного выше на бедре. Вырез шеи намного ниже, поэтому ее грудь будет действительно выставлена напоказ. Я ничего не говорю, но на мое лицо возвращается глупая ухмылка. Она на полпути вверх по лестнице, прежде чем поворачивается и спрашивает:
— В трусиках или без?
Она убегает, прежде чем я успеваю ответить.
Мы наслаждаемся отличной едой и очень хорошей бутылкой вина. У Кэт три стакана против моего, так как мне нужно водить машину. Мы проводим вечер, болтая о работе, детях и о том, где мы можем провести отпуск. Вечер очень приятный. Кэт улыбается:
— Тебе нравится это платье? Это не слишком откровенно для 47-летней женщины?
Я намеренно опускаю взгляд с ее глаз на ее грудь и снова возвращаюсь к ее глазам.
— Если твои намерения состояли в том, чтобы заставить этого старого парня разгорячиться и заволноваться, значит, платье подойдет.
— Если тебе уже жарко, и ты обеспокоен, тогда мне лучше не говорить тебе, что я выбрал вариант «без трусиков». — Она говорит, продолжая удерживать мой взгляд. — И да, это было моим намерением, любовник. У меня есть на тебя планы сегодня вечером.
В этот момент официантка останавливается у нашего столика и спрашивает:
— Не хотите ли десерт? — Прежде чем я подумать о том, что говорю, я отвечаю. — Нет, не сейчас. Похоже, что на сегодня я занят.
Затем, поняв, что я только что сказал, я смотрю на бедную девушку, которая становится ярко-красной.
Кэт восклицает:
— Том! — и смотрит на девушку. — Мне очень жаль, дорогая. Том, тебе лучше оставить этой бедной девушке чертовски большие чаевые.
Перед тем как снова она говорит: «Мне очень жаль, дорогая», официантка просто улыбается и говорит:
— Все в порядке, миссис Харрисон. Думаю, ваше платье мешает ему сосредоточиться.
Теперь очередь Кэт краснеть. Вдруг она узнает молодую официантку.
— Вероника Уилкокс, прости, дорогая, я не узнала тебя. Том, это Вероника. Несколько лет назад она была моей звездной ученицей.
— Приятно познакомиться, Вероника, и мне снова очень жаль.
В конце концов, мы едим десерт, пока Кэт и Вероника болтают. Короче говоря, Вероника получила степень по английской литературе и нашла хорошо оплачиваемую работу в большом городе. Выйдя замуж за мужчину своей мечты, она обнаружила, что он лживый бабник. Теперь вернулась в город со своим двухлетним сыном и живет с матерью. Она работает официанткой за минимальную зарплату плюс чаевые. Кэт говорит:
— Том, дай Веронике свою визитную карточку. В понедельник, Вероника, ты позвонишь по номеру офиса и спросишь Сандру. Она узнает, почему ты звонишь.
Мы с Вероникой переглянулись, я не совсем понимаю, что происходит. Кэт просто говорит:
— Нам нужно найти Веронику работу получше.
Затем она смотрит на девушку и подмигивает, прежде чем бросить взгляд на меня.
— А теперь, Том, пора снова сосредоточиться на платье. Тебе может еще повезти.
Кэт жужжала всю дорогу домой. Это была отличная ночь. Конечно, она также выпила большую часть вина и была взволнована перспективой найти Веронике работу. Двадцать минут спустя Кэт стоит у подножия лестницы лицом ко мне. Она кладет руки на нижнюю часть платья и медленно начинает поднимать его вверх, наконец обнажая свою голую киску. Смеясь, она говорит:
— Смотри, без трусиков.
Затем поднимается по лестнице, повернувшись на полпути и оглянувшись, она продолжает:
— Дай мне пятнадцать минут, а затем иди и найди меня.
С этими словами она, смеясь, взбегает по ступенькам. Я жду чуть больше десяти, прежде чем отправиться в нашу комнату. Открыв дверь, я обнаружил, что комната пуста. На секунду появляется вспышка гнева, но затем я направляюсь в комнату, которую Кэт называет своей. Когда я вхожу в комнату, зрелище останавливает меня как вкопанный. Кэт каким-то образом сумела завязать себе глаза и в то же время запутать руки в пушистых наручниках за спиной. Она обнаженная, стоит на коленях, опустив голову и подняв свою красивую задницу в воздух. Мой член теперь тверд как скала.
Это игра, еще одна из фантазий Кэт. Помните, я сказал: «Я работаю на стройке и имею степень инженера, на получение которой у меня ушло восемь лет вечерней школы». Я все анализирую. Эта ситуация требует всего моего ума. Я молчу, но Кэт знает, что я в комнате. Ее дыхание прерывистое, и я могу сказать, что она взволнована. Я подхожу к кровати и провожу рукой по внутренней стороне ее бедра, касаясь, но не касаясь. Когда мои пальцы касаются ее киски, все ее тело закрывается. Я отступаю и тихо говорю:
— Не смей двигаться, — выхожу из комнаты.
Я спускаюсь вниз и готовлю себе выпить скотч со льдом. Подойдя к своему компьютеру, я зашел в Google. Прошло еще десять минут, прежде чем я выхожу из ее комнаты, снова издаю достаточно шума, чтобы Кэт знала, что я собираюсь снова войти. Она просто встает на колени, когда я прохожу в дверь. Сдержанным голосом я спрашиваю:
— Что я сказал?
Удар! Я бью ее свернутой газетой, которую держу в руке. Голова Кэт резко поворачивается, когда она кричит:
— Какого хрена, Том?
Если бы ее глаза не были закрыты, я уверен, они бы передали шок, а затем гнев.
Удар! Второй удар, как и первый, громкий, но с небольшой острой болью.
— Что я говорил?
— Пошел ты!
Удар!
— Что я говорил?
Она почти шепотом отвечает:
— Не смей двигаться, не смей двигаться.
Я беру свою руку и провожу ею по внутренней стороне ее бедра и нежно по ее киске. Кэт такая мокрая, что она стекает по ее ноге. Продолжаю дразнить ее киску, вставляя сначала один палец, потом второй. Кэт продолжает давить мне на руку, но каждый раз, когда она это делает, я убираю руку. Ее дыхание становится короче, и я могу сказать, что она расстраивается. Я снова поворачиваюсь и выхожу из комнаты, но не раньше, чем говорю:
— Не смей двигаться.
Я возвращаюсь в свою комнату. «Моя комната», даже эта мысль злит меня. Это «наша комната»! Я нахожу то, что хочу, маленькую бутылочку массажного масла. Когда я возвращаюсь в комнату Кэт, я замечаю, что она напряглась и вздохнула. Она нервничает и не уверена в себе и во мне. Опять же, это ее игра. Я подхожу к ее комоду. Не знаю, где он, но, когда мы жили в одной комнате, он всегда был в верхнем ящике, поэтому я начинаю с него. Открывая ящик, я нахожу нижнее белье, чтобы понять, что я на правильном пути. Осматриваясь, я обнаруживаю, что он спрятан сзади, глубоко спрятан среди ее трусиков. Я вытаскиваю его и держу большой розовый фаллоимитатор в форме члена. Он семь дюймов и толстый, и она называет это Томом. Не торопясь, потому что так велит эта игра, я начинаю раздеваться. Стоя обнаженным в изголовье кровати, я уверен, Кэт точно знает, где я. Мой член стоит высоко и твердо, как камень, с того самого момента, как я вошел в дверь. Поднимаясь на кровать и позади нее, я легко пробегаю рукой по ее заднице. Она чуть не выпрыгивает из кожи. Ее дыхание неровно, и, как и в прошлую ночь, всю комнату разносит мускусный запах ее женственности. Взяв свой член в руку, я приближаюсь к ней и начинаю водить им так нежно взад и вперед по ее киске. Ее реакция незамедлительна, когда она отталкивается, отчаянно ища большего. Продолжая эту маленькую дразнящую игру, я не тороплюсь, потому что в этом вся суть игры: дразнить и отрицать, дразнить и отрицать. Кэт все еще дышит неравномерно, но теперь она начинает стонать. Затем умоляющим голосом она говорит:
— Пожалуйста, Том, ну пожалуйста»
Сначала отдаю ей только голову, а потом забираю. Потом еще немного и еще раз забери. Я никогда не видел Кэт такой возбужденной, такой мокрой. Когда я толкаюсь, она меня удивляет, резко отталкиваясь, принимая весь мой член в нее.
— О, черт возьми, детка. — стонет она.
На мгновение я оставляю его там и делаю ей три длинных поглаживания, прежде чем снова потянуть его.
— Нет, детка, нет! Пожалуйста, детка, пожалуйста.
Ее голос полон отчаяния. Продолжим этот танец еще немного. Шесть коротких ударов и один полный толчок. Я чувствую, как это нарастает в ней, но, когда оно приходит, я не могу поверить, как сильно и как долго она кончает. Это можно описать только как насилие. Кэт трясется и, перед тем как рухнуть плашмя на кровать, кричит:
— О, ты ебаная пизда, ебаная пизда.
Я снимаю наручники, но оставляю повязку на глазах. До того, как она двинется, остались целых две минуты. Уложив ее спиной на колени, я беру свою свернутую газету и снова ударяю ее. Вжик.
— Я сказал, что ты можешь кончить?
Удар! Снова ее голова резко поворачивается, и она кричит:
— Да пошел ты!
Удар! Опять же, если бы ее глаза не были закрыты повязкой, я уверен, что увидел бы гнев и, возможно, даже ненависть. По крайней мере, я чувствую ненависть на мгновение. Откуда это взялось? Разве это не ее игра? На этот раз я больше не дразню, когда я глубоко вливаюсь в нее с длинным сильным толчком. Нет больше ненависти, просто тяжелое дыхание и стоны. Я беру масло и сбрызгиваю ее щелку, наблюдая, как оно стекает по бутону розы на ее заднице, а я продолжаю полностью впиваться в нее. Большим пальцем я массирую маслом ее сладкую маленькую дырочку. Это то, что нравится Кэт, поскольку это очень чувствительная часть ее тела. Пока я нежный, ей это нравится. Однако, когда я толкаю ее большим пальцем, я понимаю, что она удивлена. Анал — это не ее. Мы пробовали это в самом начале нашего брака, но Кэт это просто не нравилось. Так что, к моему большому удивлению, она не говорит ни слова и не отстраняется. Фактически, когда я медленно начинаю трахать ее задницу большим пальцем, даже когда мой член все еще находится глубоко в ее киске, Кэт входит в ритм со мной. Когда я продвигаюсь вперед, она отталкивается, тяжело дыша и стоная, время от времени произнося
— Бля да, детка.
Это все, что мне нужно, чтобы продолжить работу над остальной частью моего плана. Вынимая член из ее киски, я прижимаю его к ее заднице.
— Нет, пожалуйста, детка, нет! — Она плачет с неподдельным напряжением в голосе.
Все, что ей нужно сделать, это упасть на кровать, и все остановится, но она не делает этого. Я прикладываю немного больше давления, и головка моего члена входит в ее задницу. Она снова плачет:
— О нет, детка, пожалуйста, нет. — но по-прежнему остается на коленях с задницей вверх.
Я лишь немного качаюсь взад и вперед, почти не двигаюсь, но это оказывает заметное влияние на Кэт.
— О боже, о боже.
Когда я толкаю еще немного, Кэт отступает, и это все, что мне нужно. Я медленно двигаюсь так, чтобы половина моего члена оказалась в ней. Когда я вытаскиваю, а затем отталкиваюсь, Кэт тоже. Тихие стоны и тяжёлое дыхание давно прошли, их заменили
— О да, детка! Трахни меня!
Она очень громкая, повторяя это снова и снова. Достигнув Тома, большого розового фаллоимитатора, я беру его в руку и направляю к ее киске.
— Ты хочешь показать свои гребаные сиськи Полу? Тебе нужны два члена? Хорошо, наслаждайся!
Опять же, я не уверен, откуда исходит весь гнев. Обычно гнев не вызывает у меня эмоций. Мои резкие слова, кажется, не действуют на Кэт, я даже не уверен, что она их слышала. Она начинает толкать Тома, розовый дилдо в форме члена, в себя, в то время как я зарываю свой член глубоко в ее задницу. Длинные ритмичные движения вторгаются и в ее киску, и в ее узкую дырочку. Опять же, я чувствую, как в ней нарастает оргазм, но на этот раз она умоляет:
— Могу я кончить, пожалуйста, Том, могу ли я кончить?
Простое «да» вызывает у нее еще большую смазки, чем при первом. Мы лежим бок о бок на кровати, пока Кэт крепко держит меня и медленно восстанавливает контроль над собой.
— Черт возьми, любимый! — она тяжело дышит.
Затем, сняв повязку, она говорит:
— Твоя очередь, детка, — прыгает с кровати и исчезает.
Мгновение спустя, используя теплую тряпку для мытья посуды, она вымывает мой член, прежде чем взять меня в рот. Не займет много времени, пока она будет дразнить и сосать мой член. Волнение нарастало, когда я трахал ее в задницу, и я уверен, что она знает, что это будет скоро. Я прикасаюсь к ее лицу с небольшим предупреждением: «детка, я близок». Она просто начинает сосать сильнее. Для нас минет обычно делается как прелюдия или как способ возбуждения во второй или третий раз. Если Кэт пьяна, она позволит мне кончить ей в рот, но в противном случае она этого не делает. Сегодня она не пьяна, но ясно, что она не собирается останавливаться. Кэт берет все. В ее глазах я не вижу гнева или ненависти, только любовь. Проползая обратно по кровати и по моему телу, она сильно кусает меня за грудь, а затем целует меня прямо в губы. Я чувствую вкус на ее губах и во рту. Она сжимает руки по обе стороны от моего лица, чтобы я не мог оторваться. Перед тем, как отпустить меня, она говорит:
— Для меня быть покорной — это очень весело и круто, но это не выбор образа жизни. Эта сучка тоже может кусаться!
С этими словами она снова укусила меня, затем сладко улыбнулась. К полудню воскресенья Кэт убирает все свои вещи в нашу комнату. Сью звонит вечером, но до сих пор не рассказала Полу о его романе. Той ночью мы спим в своей постели, просто прижимаясь друг к другу. Я давно не был таким счастливым.
В понедельник утром я смотрю, как моя жена идет на кухню. Она одета только в верхнюю половину своей старой пижамы и выглядит невероятно сексуально. Она небрежно блуждает по комнате, кладет руку мне на щеку и нежно целует меня в губы.
— Доброе утро, Хун, хорошо спалось?
Затем, не дожидаясь ответа, она бежит через комнату, чтобы налить себе кофе. Она чертовски хорошо знает, что я смотрю на ее задницу. Поцелуй на прощание, и я отправляюсь на работу. Я должен быть самым довольным человеком на планете, но что-то меня беспокоит, и я не могу понять что. Нет, я просто веду себя глупо, просто немного злюсь на себя за то, что не разобрался во всем немного раньше. Внезапно в моей голове снова всплывает тот же образ, который был у меня, когда я стриг газон. Я ухожу на работу с улыбкой на лице. По дороге на работу я останавливаюсь в Laduree’s, маленькой парижской кондитерской, и беру угощение для девочек, к кофе. Незадолго до обеда, Хелен, мой первый зам, просовывает голову в дверь.
— Есть секундочка, Том?
— Конечно, дорогая, в чем дело?
— Сандра и Кэт организовали встречу с Вероникой Уилкокс. Если она друг для вас с Кэт, мне интересно, как вы хотели, чтобы я с ней поступила?
Я совсем забыл о Веронике.
— Она — бывшая ученица Кэт. Это позволит ей войти, все остальное зависит от нее, и решение остается за тобой.
— Спасибо, Том.
Понедельники особенно загружены, и этот не исключение. Однако весь день я все еще чувствую, будто что-то упускаю. Немного после семи я вхожу в дверь дома. Я опаздываю на полтора часа, но понедельники могут быть заняты. Кэт встречает меня у двери и крепко целует мои губы.
— Привет, любимый, надеюсь, ты голоден. Я сделал твое любимое.
Ужин восхитителен. Кэт наслаждается стаканом красного, а я выпиваю пару бутылок пива. Я занимаюсь мытьем посуды и присоединяюсь к Кэт в гостиной. Она лежит на диване с поднятыми ногами, слушает невероятно великую позднюю Этту Джеймс, наслаждаясь своим вторым бокалом вина. Этта поет: «Я просто хочу заняться с тобой любовью», когда я сажусь, поднимаю ноги Кэт себе на колени и осторожно начинаю массировать. Кэт поднимает взгляд и одаривает меня любящей улыбкой. Задушевный голос Этты наполняет комнату звуком «Наконец-то», и кажется, что она говорит только с нами. Мы переносимся туда, где жизнь всегда была хорошей. Когда мы уже собрались ложиться спать, Этта начинает петь: «Я лучше буду слепой». Когда мы ложимся спать, Кэт быстро засыпает, но сон не застанет меня до раннего утра. Я просто не могу избавиться от предчувствий и опасений.
Во вторник работать еще безумнее, чем в понедельник. Хелен приходит ко мне в офис, чтобы сказать, что она наняла Веронику. Вместо работы в бухгалтерии или администрации она назначила ее младшим менеджером по строительству.
— Я не уверен, что степень по английской литературе дает ей право работать менеджером по строительству. — говорю я, поднимая брови в сторону Хелен.
Хелен просто улыбается.
— Слишком много парней думают, как инженеры.
С этим она уходит. Что касается предчувствия неприятностей, решаю, что я просто тупой ублюдок. В 3 часа мне звонит Кэт и просит об одолжении. Она хочет пригласить Сью выпить, но просит меня высадить их и забрать, чтобы им не пришлось вести машину. Сью все еще не сообщила Полу.
Когда я прихожу домой, они вместе. Не знаю почему, но мне приятно видеть, что они оба консервативно одеты в простые топы и джинсы. Хотя джинсы держатся на задницах отлично. Примерно в 19 часов я отвожу их в Ormley’s on Main и договариваюсь забрать их около десяти вечера, если они не позвонят раньше. Немного погодя я возвращаюсь в бар. Место шумное и многолюдное. Я ищу темный угол, где меня не увидят, но я смогу смотреть. Может быть, эти странные чувства все-таки не прошли? Девушки на танцполе. Смотрю, как к ним подходят ребята, и стараются танцевать с ними. Они оба просто отворачиваются и подходят друг к другу. После небольшого перерыва, чтобы выпить, они возвращаются на танцпол. К настоящему времени ребята поняли, что они хотят, и оставляют их в покое. Наконец они направляются в бар, чтобы выпить еще раз. Уже почти 10 часов, поэтому я решаю пробраться к нам. Я уже на полпути через комнату, когда к ним подходят два довольно симпатичных парня. Я слишком далеко, чтобы слышать, что говорят, но что бы это ни было, это заставляет девочек смеяться. Ближе я слышу, как высокий блондин говорит:
— Так что вы пьете, две милые дамы?
Сью говорит:
— Мне хватит, спасибо.
Затем он обращает свое внимание на Кэт:
— А что насчет тебя, дорогая?
Кэт улыбается, но, как и Сью, вежливо говорит:
— Нет, мне тоже хватит.
Чтобы ее не отпугнуть, Блонди подает знак милой бармеше:
— Еще два бурбона для дам.
Затем с улыбкой он говорит:
— Меня зовут Пит, а этот тихий, но симпатичный парень — Люк.
Он протягивает руку, и обе дамы ее пожимают. Я не удивлен, поскольку это автоматический ответ, но у этого парня действительно есть своя манера пикапа. В тот момент, когда симпатичная барменша приходит с напитками для девочек, я тоже подхожу. Глядя ей прямо в глаза, я просто качаю головой. Эта девушка хорошо справляется со своей работой и хорошо разбирается в ситуации. Она ставит напитки перед Блонди, а не перед Кэт и Сью.
— Дамы сказали нет, так что пошел на хуй.
Кэт и Сью немного испугались, обернулись и увидели, что я стою позади них. Впервые говорит тихий.
— Что тебе надо и кем ты, черт возьми, себя считаешь, старик?
Я очень тихо говорю:
— Это моя жена, а хорошенькая рыжая — моя подруга, но все, что вам нужно знать, это то, что я зол мать вашу.
Тихий выглядит неуверенно, но Блонди понимает. Поднимая руки ладонями наружу, он говорит:
— Извини, мужик, без обид.
Затем он берет два напитка и уходит со своим другом на буксире. Кэт хмурится, а у Сью просто выпучены глаза.
— Готовы отправиться домой, дамы? Ваше такси ждет. — говорю я с улыбкой.
К тому времени, как мы сели в мой внедорожник, девушки говорят со скоростью мили в минуту. После их первоначального шока мой образ мужика очень их взволновал. Процитирую Сью: «Боже, я даже потекла». Честно говоря, они изрядно выпили. Я загружаю их обоих на заднее сиденье и отправляюсь домой. Они все еще болтают. Сью цитирует то, что я сказал в баре. «Это моя жена, а хорошенькая рыжая — моя подруга, но все, что вам нужно знать, это то, что я зол мать вашу. Ты слышал эту Кэт? Я его девушка!» Это снова заставляет их хихикать. Преувеличенным хриплым голосом Кэт говорит:
— Не уверена, что насчет их матери, но он определенно ебет Кэт.
Они начинают так сильно смеяться, что я боюсь, что они описаются. Сью меланхоличным голосом говорит:
— Боже, я люблю вас двоих.
Я мельком вижу ее в зеркале, когда она наклоняется и пьяно обнимает Кэт.
— У тебя такой удивительный мужчина, глупая сучка.
Голос Кэт звучит мягко.
— Я знаю, — говорит она, а затем добавляет, — и у тебя есть один красавчик в качестве бойфренда.
Они снова безумно смеются. Остальная часть пути — это поток не столь тонких сексуальных намеков и непрерывного кудахтанья. Как только мы входим в дом, включается музыка и разливаются напитки. Очевидно, вечеринка еще немного продлится. Только вторник, вечер, а утром мне нужно работать. И им тоже. Я подхожу к Кэт и целую ее на ночь. Она не дает мне уйти от легкого поцелуя, она чувственно целует меня, пытаясь пощекотать гланды языком. Не спрашивайте меня, почему, может быть, из-за поцелуя Сью прошлой ночью, может быть, потому что я все еще немного зол. Я притягиваю Сью к себе и целую ее так же, как целовала Кэт, прежде чем повернуться и подняться по лестнице в постель. Когда я ухожу, они хихикают, как две школьницы, а не два школьных учителя, которыми они на самом деле являются.
Я понятия не имел, который час, но уже поздно, когда внезапно проснулся. Горячий влажный рот, окружающий мой член, позаботился об этом. Я поднимаю простыню и могу думать только о боге, надеясь, это Кэт. Там она все время улыбаясь, дразнит мой член своим языком. Сегодня этот удивительный минет попадает в категорию прелюдии, так как вскоре она ползет по моему телу и седлает меня. Медленно трется взад и вперед, пока не прижалась ко мне, ее половые губы раскрылись и одним плавным движением охватили мой член. Сегодня Кэт ездила на мне жестко и отчаянно, пока, наконец, не кончила. Упав ко мне на грудь, просто лежа там, Кэт приходит в себя. Затем ее дыхание замедляется и становится ровным. Кэт спит, а мой член все еще твердо вонзился в нее. Я осторожно скатываю ее и обдумываю свои варианты. Слишком стар для самопомощи, а холодный душ мало привлекает. Сью, конечно, совершенно одна расстроена, и я держу пари, что она чертовски возбуждена в другой комнате. Однако я никогда не мог себе представить измену жене. У меня снова проблемы со сном, потому что меня снова преследуют дурные предчувствия и опасения.
Уже прошло 7 часов, а я сижу на кухне и пью кофе. Я собираюсь опоздать на работу, но хочу убедиться, что девочки в порядке. Сью выходит, поначалу явно потрепанная. На ней верх одной из старых пижам Кэт и больше ничего.
— Кофе горячий? Хун, — улыбнулась она и спросила.
— Свежеприготовленный. Где хранятся чашки ты знаешь.
Подойдя к скамейке, Сью тянется к верхнему шкафу, где хранятся чашки. При этом она показывает мне самый фантастический вид ее задницы и лишь малейший проблеск ее киски. Сью совершенно не осознает, что она только что сделала. Сью только что закончила наливать кофе, когда входит Кэт.
— Ка у вас обоих дела?
— Кэт удается улыбнуться, но выглядит не лучше, чем Сью.
— Неплохо, — говорю я, — Сью только что показала мне свою красивую задницу.
Выражение лица Сью нужно видеть.
— Черт побери, ты нахальный ублюдок.
Поворачиваясь к Кэт, я спрашиваю:
— Кофе, детка?
— О да, пожалуйста, — отвечает она. — Боже, это была тяжелая ночь.
— Сью, не могла бы ты быть любезной и взять чашку для Кэт?
Я сладко улыбаюсь, когда спрашиваю.
— Конечно, без проблем.
Сью поворачивается, протягивает руку и проходит половину пути, прежде чем осознает, что происходит с ее пижамным верхом. Теперь попытаться удержать спину, но все еще дотянуться до чашки, оказывается невыполнимой задачей. В конце концов она просто говорит: «К черту!», снова показывая свою удивительную задницу и на этот раз даже еще больше. Довольный своей утренней работой, я целую обеих дам на прощание и отправляюсь на работу.
Среда в офисе выдалась вялой. Так что для разнообразия я дома раньше Кэт. В течение многих лет я вел дневник только для себя. Добавил несколько записей за последние несколько дней. «Наконец-то собрался. Кэт вернулась в нашу комнату. Вместе со всем, что с этим связано. Пригласил Кэт поужинать у Марио. Потом, когда мы вернулись домой, она приготовила для меня сюрприз. Остался очень доволен. У девочек был большой вечер. Чуть не поссорился, должно быть стыдно, но, как ни странно, нет. Сказал Сью, что она моя девушка, что, похоже, хорошо прошло. Девочки, безусловно, получили от этого много веселья. Сью назвала Кэт глупой сучкой, не знаю, о чем это было, но почувствовал, что в этом есть какой-то смысл. Был визит посреди ночи. Кэт мне должна. Девочки, одетые сегодня утром в ужасное состояние, поспорили, что сегодня им было чертовски трудно работать. Сью сверкнула задницей, надо сказать, это очень хорошая задница». Просто глупые простые заметки для себя. Из любопытства я решил вернуться и прочитать то, что написал за последние два месяца. Мне интересно, есть ли какие-нибудь ключи к разгадке того, почему мы с Кэт оказались там, где были. К тому времени, как я закончил читать, мне стало ясно, что это Кэт положила конец вещам, хотя и весьма тонко. Сначала я очень старался. Цветы и обеды, хотя я не помню, чтобы прилагал сознательные усилия. Мне стало еще любопытнее, поэтому я решил просмотреть телефонный счет Кэт. Чудеса Интернета — все в сети и мгновенно у меня под рукой. За эти два месяца не было ничего необычного. Я снова думаю, что ты глупый ублюдок Том Харрисон.
Затем я смотрю на месяцы до этого. Вот оно… появилось пять месяцев назад. Много звонков с номера, на который я не могу позвонить. Затем за две недели до того периода, когда мы с Кэт перестали заниматься сексом, они превратились в долгие ночные звонки. Я записываю номер, затем составляю список возможных имен. Это краткий список, но я думал, что мне никогда не придется составлять его. В этот момент дома появляется Кэт.
— Привет, мое сердце, — говорит она.
Затем следует любящий поцелуй.
— Том, я не сделала то, что, как мне казалось, могла сделать вчера поздно вечером, не так ли?
— Ты про то, что, разбудила меня и выебла мне мозги? Да, ты сделала
— Я вроде как помню ту часть, — улыбается она, — но, боже, я не заснула после этого, не так ли?
— Что ж, девчонки, хорошо провели вечер и много бурбона, — нахально говорю я.
— Том, мне очень жаль, я обещаю, что сделаю это для тебя.
Я ничего не говорю, я просто целую ее. Я так люблю эту женщину, что мне больно. Мы оба готовим ужин и моем посуду. Затем, когда я сижу за столом, я смотрю, как Кэт поднимает платье и, ох, как медленно снимает трусики, прежде чем поднять их высоко и бросить на пол. Я уже много раз видел этот танец и знаю, что его ждет. Она медленно качается и танцует через кухню ко мне. Оседлала меня, обвила руками мою шею и поцеловала мое лицо. Все время потирая свою киску вверх и вниз по моим коленям.
— Том, детка, — воркует она
— Да.
— Мне просто интересно. .. — она умолкала.
— Что тебе интересно, детка?
Теперь она улыбается:
— Ну, у меня много для проверки, и, если ты поможешь, мы сможем закончить за половину времени.
За этим следует еще больше поцелуев и поглаживаний.
— Хорошо, — говорю я.
С этими словами она спрыгивает с моих колен и выбегает из комнаты. Возвращается с рукой, полной книг.
— Ты хочешь старшие классы или юниоры?
В итоге я выполнил половину каждого из них. Когда мы закончили, она снова подошла и села ко мне на колени.
— Спасибо, Том.
Не говоря ни слова, я поднимаю ее с колен на стол. Поднимая ее платье и поднимая ноги, я начинаю дразнить ее киску своим языком. Можете считать это доминированием над мужчиной, можете фантазией, но на самом деле мне нравится дразнить и доставлять удовольствие. Это потому, что мне это так понравилось, что я чертовски хорош в этом. Прошло совсем немного времени, прежде чем я заставлю Кэт выпустить немного «ох и ах». Затем я задыхаюсь и постанываю, когда я облизываю и сосу ее самое чувствительное место. Наконец-то я сосредоточил все свое внимание на ее кнопке любви. Кэт становится громкой.
— Черт возьми, да, черт возьми, да, — повторяет она.
Опять же, незадолго до того, как она кончает, последние несколько дней казалось, что это постоянное состояние возбуждения.
Кэт измученно шепчет:
— Давай ложимся спать, детка, и я сделаю тебя счастливым.
— Ты поднимайся, я буду там через минуту. – говорю я.
Кэт поднимается по лестнице. Я беру мобильный Кэт и открываю ей сообщения. Большинство из них от Сью. Много о Сью и ее ситуации. Немного о том, как им так понравилось прошлой ночью. Было ясно, что я нахожусь на вершине их списка поп-музыки. Потом что-нибудь забавное. Сью к Кэт. «Ты такая глупая сука». .. ни больше ни меньше. Я поднимаюсь по лестнице и когда добираюсь туда, Кэт гаснет, как свеча. Сегодня вечером я выбрал холодный душ. Думаю, нам с Кэт нужно поговорить. Лучше сделать, чем потом жалеть, это про меня. Снова трудно уснуть, поэтому рано утром я спускаюсь по лестнице. Нахожу номер, который я записал и набрал. Как и следовало ожидать в это время ночи, он отправляется в банк сообщений. Его нет в моем списке, но, возможно, это должно было быть. Карл Филдинг. Учитель за тридцать с чем-то из ее школы. Появился в университете Джорджа Вашингтона девять месяцев назад. У Кэт много причин звонить Филдингу. Когда он приехал, Кэт была назначена его наставником, пока он не встал на ноги. Они также вместе с рядом других учителей были вовлечены в школьный мюзикл. В какой-то момент у Карла возникли какие-то семейные проблемы, и он вынужден был довериться Кэт. Хотя Кэт не поделилась всеми подробностями, она, безусловно, рассказала мне о том, что происходит. У них много причин поговорить друг с другом, хотя я не могу найти причину для долгих разговоров поздно ночью. Затем звонки прекратились, в то же время, когда Кэт перестала заниматься со мной сексом. Потом только недавно снова завелась. Ну, я из тех парней, у которых всегда есть план. Я снова ложусь спать, и самое смешное — я сплю как младенец.
Я встаю рано и выхожу за дверь до того, как Кэт проснется. Я понятия не имел, каким должен быть день в четверг. Когда Эллисон приходит на работу, я знал, что что-то не так, она просто продолжает улыбаться и не может сидеть на месте. Очевидно, ей есть что сказать мне, но люди и телефоны, казалось, мешали. Наконец, у нее есть шанс, и она врывается в мой офис, размахивая рукой.
— Что? – спрашиваю.
— Смотри — еще размахивая рукой. — Алекс попросил меня выйти за него замуж.
Эллисон встречается с Алексом чуть больше года. И Кэт, и мне он нравится. Эллисон кладет руку себе на живот и говорит:
— Он должен, он сбил меня с ног. О, Поппи, у тебя такое выражение лица.
Затем она начинает смеяться.
— Только шутка Поппи.
— Тебе лучше пойти и позвонить Кэт.
— Хорошо, Поппи. Я люблю тебя, — и она выскакивает из моего офиса.
Я предполагаю, что, как только Кэт вмешается, мне придется заплатить за свадьбу. Не то чтобы я возражал, мы с Кэт думаем об Эллисон как о нашей второй дочери. Уиллоу решила, что Эллисон станет ее старшей сестрой с того момента, как они встретились. Незадолго до обеда Хелен заходит в мой офис.
— Хорошие новости: только что поступило одобрение восточного проекта развития, — говорит она. Это были хорошие новости и стоили компании больших денег.
— Отличные новости. Это на время растянет наши ресурсы, но я уверен, что мы справимся.
— Это еще не все.
Никогда не берусь угадать с Хелен, хорошие это новости или плохие.
— Да — это все, что я говорю.
— Клайв Пул сегодня приедет на встречу. Хочет поговорить с нами о реконструкции торгового центра Riverside Mall.
— Я думал, что он собирался заняться этим с Build Corp Group.
— Я тоже. Но давай посмотрим, что он скажет.
Как оказалось, Клайв привлек Build Corp для большей части работ, но надеется, что мы возьмем на себя большую часть оборудования для аренды. Итак, к вечеру четверга красивая молодая женщина, которую я считал дочерью, была обручена. Кэт уже дважды звонила по поводу свадебных планов, и это был только первый день. Wilson Construction только что выполнила за один день больше работы, чем когда-либо. В общем, довольно хороший день. Было 19.20, и я вышел за дверь своего офиса. Затем я вернулся, взял компьютерный диск, который лежит в верхней части моего стола, и пошел домой. Четверг еще не закончился. Кэт приготовила для меня ужин. Она проявляет интерес, когда я рассказываю ей о проектах, которые мы сегодня взяли. Но на самом деле все, о чем она хочет поговорить, — это предстоящая свадьба. Эллисон и Алекс еще не назначили дату, когда им нужно подождать, пока они накопят достаточно денег, чтобы заплатить за это. Кэт вскоре позаботилась об этом, и, поскольку я подозреваю, что мы платили, я не возражаю. Так что теперь они думают раньше, чем позже. Уиллоу должна быть подружкой невесты, и, конечно же, я буду вести Эллисон по проходу. На эту субботу запланирована встреча, и нет, мне не обязательно быть там.
Немного после девяти часов Кэт подходит, обнимает меня за шею и страстно целует меня.
— Давай, большой парень, твоя очередь. Дай я отведу тебя в постель, моя очередь баловать тебя.
— Ух ты, это предложение, от которого мужчина не может отказаться. Просто дай мне несколько минут, и я буду готов.
Я хлопнул ее по заднице, когда она повернулась и поднялась по лестнице. Кэт поднимается по лестнице, а я иду в комнату, включаю ноутбук Кэт и пытаюсь войти в систему. Неверный пароль. Кэт сменила свой пароль, до сих пор она знала мой, а я ее. Кэт хранит все свои пароли в маленькой записной книжке. Она никогда не рассказывала мне об этом, и до сих пор я никогда не думал, что это было сделано преднамеренно, скорее просто то, что она не рассматривала. Я наткнулся на это однажды, когда искал что-то еще, но не уделил этому ни секунды. Нижний стол оформляют в небольшую цветочную коробку. Меня немного смущает ее новый пароль. Я набрал это заглавными буквами «S», иллибитч, всего одно слово. Затем откройте ее почтовый ящик. В ее почтовом ящике тысячи писем, датированных почти двенадцатью месяцами. Я печатаю Карла Филдинга, но подходят очень немногие. Быстрый взгляд, и все они, казалось, имели отношение к школе. Затем я набираю Сью, которых очень много, слишком много, чтобы читать сейчас. Наконец, я открываю ее удаленные файлы, там совершенно пусто. Загрузив диск восстановления, который я принес домой с работы, я настроил его на восстановление удаленных сообщений Кэт, а затем отправился спать. Кэт ждет меня в новом очень сексуальном нижнем белье.
— Тебе нравится, — улыбнулась она.
Не говоря ни слова, я прохожу через комнату и беру Кэт на руки. Целую ее со всей любовью и страстью, на которые я способен. Прежде чем заняться любовью с моей красивой женой, моим лучшим другом. Мне было интересно, будет ли это в последний раз. Кэт скоро заснула, но сегодня мне будет нелегко уснуть. Уже за полночь, когда я тихонько спускаюсь вниз по лестнице. Диск выполнил свою работу, и все удаленные сообщения Кэт были восстановлены. Я подключил портативный жесткий диск и начал загружать все ее электронные письма, прежде чем снова лечь спать. Я встал рано, а Кэт все еще крепко спала. Отключив жесткий диск, а затем снова очистив удаленный файл Кэт, она ничего не узнает. После кофе я иду на работу. Девушки из офиса немного удивлены, обнаружив меня уже за моим столом, когда они пришли. Обычно, если я занят, я возвращаюсь на работу поздно, а не рано. Завтрак с Кэт, даже если это был всего лишь кофе, был или остается важной частью моего дня. Это рождает небольшой офисный стеб, но вскоре мы все приступили к работе.
Утро очень загруженное, поэтому уже не рано, прежде чем я успею взглянуть на жесткий диск. Я прошу Эллисон удерживать все звонки. Если она может, передайте их Хелен или Сандре, если не просто передайте сообщение. Затем я закрываю за собой дверь своего офиса. Два часа спустя у меня есть довольно четкое представление о том, что произошло. Здесь нет дымящегося пистолета, и, если вы будете читать каждое электронное письмо по отдельности, то можете подумать, что некоторые из них немного неуместны, а в остальном — просто переписка между друзьями и коллегами. Как бы то ни было, если читать все вместе, становится ясно, что Карл Филдинг имел четкую цель с хорошо продуманной стратегией и затем идеально ее выполнил. Цель состояла в том, чтобы соблазнить мою жену и переспать с ней. Его план состоял в том, что все началось с того, что он был так благодарен Кэт за всю ее помощь и поддержку, когда он только начал. Затем последовала лесть, сначала в профессиональном плане, а затем в личном. Все время строил близкую дружбу. Затем где-то по ходу дела Кэт стала тем, кому Филдинг мог доверять. И снова сначала речь шла о школе, но затем, как лесть, это стало личным. Был флирт, который сам по себе был относительно безобидным и безобидным, если не неуместным. Филдинг, должно быть, увидел в Кэт что-то, что ему понравилось или что он захотел, наверное, с первого дня. Соблазнение было долгим, тонким и очень манипулятивным. Сначала было ясно, что Кэт совершенно ничего не замечает. Затем она стала чем-то вроде невольного участника, но медленно втягивалась в его игру. В конце концов, хотя она охотно участвовала. Одна из тактик Филдинга заключалась в том, чтобы довериться Кэт о своей жене и о своих проблемах. По словам Филдинга, его жена была несколько свободна духом и более чем распущена. Ближе к концу стало очевидно, что Кэт очень не любит миссис Филдинг. Кэт, а не Филдинг, первой назвала ее этой шлюхой. Однако с тех пор он был более чем счастлив встать в один ряд с Кэт и говорить об этой шлюхе. Филдинг, казалось, старался изо всех сил не упоминать обо мне. Когда Кэт писала обо мне, это всегда казалось положительным. И все же Филдинг изменила его тонкость, сказав такие вещи, как «ну, конечно, он бы это сделал, разве не тот, у кого есть такая потрясающая жена». Самодовольный ублюдок в конце концов даже был достаточно смел, чтобы сказать «сексуальная жена».
Телефон на моем столе звонит, но я просто игнорирую его, чем немного раздражаю Эллисон. Затем в дверь стучат, и Эллисон просовывает голову:
— Извини, Том, но это Кэт говорит по телефону.
Я даже не смотрю:
— Прими сообщение и закрой дверь с той стороны.
Я уверен, что, если бы я поднял глаза, выражение лица Эллисон вызвало бы изумление.
За две недели до того, как Кэт отлучила меня от секса, становится ясно, что Филдинг теперь уверен, так что сделает шаг вперед. Он более чем немного кокетлив. Я зол и на Кэт тоже, теперь она не только отвечает ему, но и фактически подстрекает к этому. Конечно, это также время долгих ночных телефонных звонков, и это совершенно очевидно, начало дела. Мне нужен перерыв, так что отправляюсь, чтобы перекусить и выпить кофе. Когда я прохожу мимо стола Эллисон, она кричит.
— Том, у тебя сообщение от Кэт.
— Спасибо, — я не останавливаюсь и не оглядываюсь, просто продолжаю идти к двери.
Сижу в кафе и обдумываю свой следующий шаг. Я парень, который все анализирует. Я знаю, что на днях я сказал Кэт, если она когда-нибудь изменит мне, будет развод. Теперь, столкнувшись с тем, что в моей жизни долго не было Кэт, я знал, что это не то, чего я хотел. Однако, в конце концов, это может быть неизбежно, если я не смогу снова найти способ ей доверять. Внезапно я осознал. Я был более чем высокомерен и самонадеян. Когда я наконец столкнусь с ней, она может просто выбрать Филдинга. Как бы то ни было, сегодня вечером мы с Кэт собираемся поговорить, всему есть передел. На обратном пути в мой офис Эллисон наконец передает мне сообщение Кэт. Кэт опаздывает домой, она встречается с другом после работы. Это простое сообщение решает все за меня.
В 22:00 я слышу, как подъезжает машина Кэт. У меня есть план, и первая часть — противостоять ей, как только она войдет в дверь. Кэт входит в дверь и смотрит на меня.
— Извини, Хун, надеюсь, ты не против? Но я сказала, что Сью может остаться с нами на некоторое время.
Она говорит, когда Сью следует за ней через дверь. Так что меняю тактику:
— Так, дамы, я могу принести вам выпить?
Это встречено с улыбкой и комбинированным
— Да, пожалуйста.
Налил два больших виски и взял себе пива. Передавая девушкам их напитки, я небрежно прохожу мимо них в коридор и выхожу за дверь. Я должен был пройти минут пятнадцать, прежде чем они сообразили, что меня нет. Мой телефон звонит, это Кэт, я не обращаю на него внимания и продолжаю ехать в южную сторону. Проходит еще пять минут, прежде чем она пытается снова. К тому времени, как я добрался до отеля, Кат звонила десять раз, а Сью — дважды. Я выключаю свой телефон. Когда я снова его включил, их последний звонок был в 2:15 до того, как они отказались. Я слушаю первое сообщение. Кэт выглядела расслабленной, но ей было интересно, где я и во сколько буду дома. Затем они постепенно забеспокоились, но было ясно, что они не соединили роман Кэт и меня, идущего за дверь. На самом деле они почему-то думали, что все потому, что Сью приехала остаться. Последней была Кэт, рыдающая и отчаянная, она знала, что что-то не так, но не знала что. На секунду мне пришло в голову, что, может быть, я сложил два и два и получил пять. Конечно, если у вас роман, и ваш муж уходит, чертовски очевидно, что они связаны. Я снова выключаю телефон.
Суббота затягивается. Для человека, который гордится тем, что заставляет вещи происходить и добивается их, я слишком мало делал. Сью, вошедшая с Кэт, действительно сбила меня с толку, и я не знаю почему. Я сказал себе, что сейчас неподходящее время, чтобы говорить Кэт о ее неверности перед Сью, учитывая ее нынешнюю ситуацию. Однако было кое-что еще, и я снова не могу понять это. У меня нашелся здравый смысл, чтобы прилично поесть, прежде чем я обнаружил, что сижу в баре и собираюсь выпить слишком много. Я кричу бармену:
— Боб повтори.
Парень подходит, хмурится, затем указывает на бирку с именем на рубашке.
— Меня зовут Аарон, — но он все равно наливает мне еще одну порцию, прежде чем уйти, разговаривая сам с собой.
Позади меня происходит некоторая суматоха, которая привлекает мое внимание. Какой-то парень тащит девушку, которая выглядит слишком молодой, чтобы быть здесь, но опять же, это южная сторона, и правила здесь немного другие. Это именно то, чего я ждал. Я встаю со стула и подхожу к нему. Девушка рычит на него:
— Убери свои гребаные руки от меня.
— Пошла ты, сука, я всю ночь расплачивался за твои напитки, и ты думаешь, что можешь просто отвалить? – рычит парень – чудовище, 6 футов 3 дюйма и не меньше 260 фунтов.
— Пошел ты, можешь налить свои напитки. .. — она внезапно осознает сцену, которую разыгрывает, и снова пытается уйти.
Парень протягивает руку
— Нет, сука.
Я крепко сжимаю его запястье.
— Дама сказала, чтобы ты шел на хуй.
Как я и надеялся, ни один парень с южной стороны не станет это терпеть. Вырвавшись на свободу, он рычит:
— Убери свои гребаные руки от меня.
Я ждал, зная, что этот парень сделает свой ход. Потом я услышал позади себя гудящий голос
— Питер.
Гнев вспыхнул в глазах мальчика, но язык его тела мгновенно изменился, он больше не собирался наносить удар. Мужчина громким голосом говорит:
— Извини, Том, мой мальчик временами немного увлекается. Я поворачиваюсь и вижу Патрика Маккарти – человека-гору. Я посмотрел на девушку, но увидел не только объявление благодарности.
— Тебе рано связываться с мужчинами.
Я смотрю на нее, потом говорю:
— Ты похожа на свою мать, — затем поворачиваюсь и иду обратно к бару.
Сел и крикнул бармену:
— Боб, еще выпить сюда, — я довольно хорошо его разозлил.
— Меня зовут Аарон, дебил, — и он снова указал на свою бирку с именем.
— Да, но Аарон — такое дерьмовое имя для бармена Боба, — и я просто улыбнулся. — Так что еще выпивки, Боб.
— С тебя хватит, тебе пора уходить.
Я действительно разозлил этого парня. Я угрожающе поднимаюсь со стула, понижаю голос и рычу:
— А кто меня заставит, может ты, говнюк?
В этот момент она появилась из ниоткуда, встала позади Аарона и поставила передо мной пиво. Все еще видение, высокая, длинноногая, красивая и блондинка.
— Том Харрисон, перестань мучить сотрудников моего бара.
С этими словами она повернулась и пошла вдоль стойки.
— Знаешь, Салли, твоя задница в этих джинсах великолепна, — крикнул я ей вслед.
Она говорит, не останавливаясь, но оглядываясь через плечо.
— Том Харрисон, если бы ты не был счастливым женатым человеком, все было бы твоим.
Аарон смотрит на меня кинжальным взглядом. Я поднимаю пиво
— Твое здоровье, Боб.
Именно тогда я услышал ее голос.
— Вот он мама тот парень, который пытался затеять драку с бедным Питом. Он сказал, что я похожа на тебя.
Оборачиваюсь, она по-прежнему красива, и нет никаких сомнений в том, что девочка ее дочь. Она сократила разрыв, между нами, обвила руками мою шею и принялась покрывать меня поцелуями, прежде чем уткнуться головой в мою грудь и начать рыдать. Наконец она смотрит на красивую молодую девушку.
— Карен, это твой дядя Томми.
Я не видел свою сестру Мэри более тринадцати лет. Карен тогда было всего шесть лет. Она замужем за пьяницей, который любит распускать руки. Что ж, допустим, у нас с ним были беседа, которая отправила его в больницу на неделю. Когда он вышел, она предпочла его мне, и это был последний раз, когда мы разговаривали.
— Что ты здесь делаешь, детка? — спрашивает Мэри.
Должно быть, она прочитала обиду на моем лице.
— Давай, давай убираемся отсюда.
Я оставил большие чаевые Бобу, бармену, мне понравилось его накручивать, хотя это было глупо. Попрощался с очень сексуальной Салли, а затем направился к двери под руку с двумя красивыми женщинами. Мы перешли дорогу и вошли в вестибюль моего отеля. Потом за кофе провел следующие два часа, наверстывая упущенное. Мэри терпела Гэри, своего пьяницу мужа, еще четыре года. После нашего небольшого разговора, в результате которого он оказался в больнице, он стал более осмотрительным с кулаками. Это не означало, что она все еще не подвергалась странному наказанию. Когда Карен получила свой первый удар, Мэри ушла от этого ублюдка. Каким бы плохим ни был Гэри, вы не могли назвать его ленивым. Он всегда мог работать полный рабочий день, и вместе с Мэри, работавшей официанткой, они хорошо зарабатывали. Не богато, но жили хорошо. Однако в тот момент, когда он ушел, Мэри и Карен стало тяжело. Последние девять лет они действительно боролись, в то время как в городе я жил хорошей жизнью. Что я за брат? Я узнал, что Карен неплохая спортсменка и получила футбольную стипендию в местном университете, но ее отозвали после того, как она повредила колено. Первый год обучения она закончила с отличием. Однако без стипендии она не смогла продолжить обучение. Я думала, что Кэт скоро с этим разберется, и я буду платить не только за свадьбу, но и за образование еще одной девушки. Это как бы дало мне тепло внутри, прежде чем я внезапно вспомнил, что нас с Кэт нет. Уже поздно, и я действительно не в настроении делиться своими проблемами с сестрой. Мэри знала меня достаточно хорошо, чтобы понять, что что-то не так, и так как Кэт здесь нет, вам не нужно было быть ученым-ракетчиком, чтобы это понять. Однако у нее есть здравый смысл пока оставить это в покое.
На следующий день Мэри и Карен должны были работать, поэтому я договариваюсь встретиться с ними за ужином. Сегодня вечер воскресенья, и я просто наслаждаюсь хорошей едой с моей красивой сестрой и великолепной племянницей. Мэри улыбается, а затем говорит:
— Хорошо, Томми, давай поговорим.
Я рассказываю им свою историю. Возможность поделиться этим с кем-нибудь — настоящее облегчение. Карен думает, что я слишком много придаю этому значение, и уверена, что Кэт не изменила бы мне. И что я должен пойти прямо домой и поговорить с ней. Мэри этого не сказала, но у меня сложилось впечатление, что она пришла к тому же выводу, что и я. Однако она также соглашается с Карен и думает, что я должен поговорить с Кэт. На самом деле я не дурак, и я знаю, что должен поговорить с Кэт, но иногда ты просто не хочешь слышать, что нужно сказать. Если из этого гребаного беспорядка ничего хорошего не вышло, по крайней мере, я снова нашел свою сестру и племянницу.
Продолжение, где Том узнает больше, следует,
